Кира сопротивлялась тоже, впрочем, совсем недолго. Ещё меньше моего. Когда я ещё не успел сомкнуть веки, она уже придвинулась поближе ко мне, да и улеглась прямо на плечо. Как милый котёнок засопела спустя минуту. А так как котят тревожить нельзя ни при каких обстоятельствах, я принял единственно верное решение — отключился вслед за ней.
Пробудиться нас заставил звонок в дверь. Вернее, даже не сам звонок, а последствия, которые за этим наступили.
Услышав, что за дверью стоит человек и просится внутрь, Гоголь сорвался с места и кинулся к порогу. Начал неистово визжать по-кошачьи совсем уж непристойные слова, и скрести стену.
Когда до моего мозга дошло омяученное слово "бл*ть", я понял, что происходит что-то неладное. Разодрав слипшиеся глазные отверстия, уставился в сторону шума. Более-менее осознав его причину, обратился к Кире. Она, прямо как и моя сестрёнка, отчего-то совершенно не слышала никаких звуков и не желала пробуждаться.
Пришлось аккуратно трясти бледную головушку и говорить: — "Проснись. Батя вернулся! Проснись!"
Всё-таки, девушка вняла моим призывам и, хоть и с большой неохотой, но оторвала голову от затёкшего плеча.
— Блин… — Проговорила огорчённо. — Мы что, уснули…?
— Алё! Батя, говорю, пришёл. Иди открывай…
— Папочка, как же ты не вовремя… — Хрустнув шеей, Кира поднялась с дивана и поковыляла к двери.
Я по-быстрому скинул со столика крошки, сложил в одну стопку тарелки и кружки. Привёл столик в приемлемый вид и отодвинул его на законное место.
Услышал, как отец, устало вздыхая, прошёл в квартиру. С порога начал бухтеть что-то про работу, но вдруг тон его резко переменился на озабоченный. Наверное, наткнулся на чужую обувь — мои поношенные кроссовки.
— М-М-М… — Протянул мужик. — Доча, а у нас гости, что ли…? — Даже сквозь стену ощущалась его усатая улыбка.
— Да. — Почему-то ни капли не волнуясь, ответила Кира.
Я, покончив со столиком, показался в прихожей.
— Здравствуйте, Сергей Анатольевич. — Поздоровался с морщинистым лицом. — Я вот тут продукты помогал Кире затаскивать.
— Да я вижу…! — Дёргал бровью Сергей Анатольевич. — По твоим заспанным глазам и отлёженному лбу вижу, что очень уж старался с этими пакетами.
— Пап! — Погрозила Кира отцу кулаком. — Ну, мы ещё тортик просто ели… тако-о-о-й вкусный!
— Мне то хоть оставили…?
— Ещё больше половины осталось. — Успокоил я мужика.
— Это. Просто. Обалденно! — Начал он потирать руки и хотел уже было пройти в комнату, как Кира преградила ему путь и грозно произнесла:
— Сначала руки! — И указала рукой на ванну.
Взрослый усатый мужик, повинуясь приказу дочери, пошёл в ванну. Пока он насиловал мыло, я успел пройти к двери и обуться. Попрощавшись с необычной семьёй, покинул их квартиру.