— И-и-и, раз! — Синхронно проинтонировали они и пакет с неизвестным содержимым залетел, ударившись предварительно о железный край, внутрь.
— Спасибо вам больше! — Поблагодарил своего спасителя Игожин.
— Не за что… — Недоумённо произнёс мужик и пошагал прочь.
Игожин с повеселевшим видом поковылял домой. Который, судя по всему, находился совсем близко к моему, но с другой стороны двора.
Я, на всякий случай подождав ещё несколько минут, подошёл к заветному контейнеру. Смутился. Ведь это что получается, мне придётся копошиться в мусоре? Противно. Я ведь не Штребух какой-нибудь, в самом деле…
Всё-таки, любопытство на чаше весов уделало брезгливость и я, подставив небольшую тумбочку, встал возле контейнера. Благо, пакет не укатился слишком глубоко, и залазить внутрь с головой не пришлось.
Я лишь немного окунулся внутрь и рукой дотянулся до пакета. Попробовал подтянуть его к себе. И правда тяжёлый. Килограмм шестьдесят, не меньше.
Фонарный столб, стоявший неподалёку, светил чересчур тускло и с периодичностью раз в пять секунд гас. Поэтому на него надежды не было. А так как на улице было настолько темно, что хоть глаз выколи, пришлось воспользоваться фонариком на телефоне.
Я нажал на кнопку "switch" и содержимое помойки стало видно, как на ладони. Я слегка поморщился, взял попавший под руку сучок и вспорол им туго завязанный пакет.
— Ковёр! — Не удержавшись, с эхом проорал я в мусорку. Внутри и правда находился грёбаный ковёр. Красно-коричневый, со знакомой каждому глазу узорчатой мандалой.
Хотел я было уже спрыгнуть с тумбочки и пойти домой, как обратил внимание на странную жидкость. Она стекала по пакету, ещё совсем свежая.
Капнул чуть глубже, раскрывая складки ковра. Вдруг изнутри на меня взглянула с жёлтым оттенком кожи и неестественно раскрытым ртом — голова. Жидкость, что стекала по пакету, была кровью. Судя по всему, когда Игожин с мужиком закидывали пакет внутрь, то неплохо приложили головою и человека, находящегося внутри.
— Мать твою… — Невольно вырвалось у меня, и я спрыгнул с тумбочки.
Хотя, правильнее было бы сказать не "мать твою", а "мать Игожина". Ведь в той застывшей гримасе я распознал свою бывшую учительницу русского. Ну, не свою, а Санину. Моей же она побыть так и не успела.
Со смешанными чувствами я добрался до дома и, дабы побыть наедине, закрылся в туалете. Ибо на кухне пила чай Татьяна, а в комнате смотрела телевизор Ева.
Итак, что мы имеем? Имеем труп. Как бы странно это не звучало. Выходит, что Игожин Олег Игоревич и правда маньячина. Он для чего-то загубил свою… а, стоп. Вот же я идиот. Нет, это не мать Игожина, конечно же. И не может ей быть. Бывшую учительницу русского увезли в морг и готовят к похоронам.