— Вы готовы?
Анника кивнула и последовала за ней, не говоря ни слова.
К счастью, ее ожидала не патрульная машина, а обычная «вольво». Соседям необязательно знать, что ее забрала полиция. Хватало того, что Мартин остался стоять, как знак вопроса, в дверях и смотрел ей вслед. Анника обернулась, ища в его взгляде поддержку, но он не ответил на ее безмолвную мольбу. Он смотрел куда-то мимо.
Не на Сесилию ли он смотрел?
Я терпеливо жду, пока не буду уверен в своих действиях, долго наблюдаю за добычей и ищу признаки предательства.
Вторник, 7 июня
Мартин долго еще стоял в дверях, после того как Анника ушла за Сесилией и ее коллегой. Казалось, что время остановилось. У них с Сесилией был роман в то лето после гимназии, очень давно. Все же он не забыл. Особенно потому, что все закончилось так, как закончилось. Теперь он стоит здесь, в дверях своего дома, пытаясь понять, что произошло.
В жизни у него было немного романтических отношений, и он мог пересчитать своих девушек по пальцам одной руки. Но две из них навсегда оставили след в его душе. Первая и, без сомнения, самая значимая — Анника. Хотя у них, может, и не идеальные отношения, но она главная женщина в его жизни. Он не мог представить свою жизнь без нее.
Вторая — Сесилия Врееде.
Сесилия — юношеская любовь, страсть, затмившая все. Вместе они горели, как раскаленный магний. Но пламя жгло слишком сильно, и, оно, как ему следовало бы понять, однажды бы угасло. Она исчезла из его жизни так же стремительно, как вошла в нее. Он по-прежнему чувствовал боль в груди, когда думал об этом. Иногда он грезил тем, что они делали вместе. Мартин этого стыдился, но не мог перестать. Он убеждал себя, что они никогда больше не увидятся. А теперь его юношеская возлюбленная увезла спутницу его жизни.
Рука дрожала, когда он закрывал дверь. Он понимал, что ему есть из-за чего беспокоиться. Все-таки супругу только что забрала полиция. Однако не поэтому сердце у него билось сильно и часто. Причиной была Сесилия. Она здесь, в Гётеборге. На расстоянии вытянутой руки.
Мартин сглотнул, чтобы заглушить стыд. Он понимал, что это иррационально. Все случилось задолго до того, как он встретил Аннику. Она не могла ничего знать и никак с этим не связана. Все равно он чувствовал себя так, как будто изменил. Он был от нее не ближе расстояния для рукопожатия и все равно чувствовал ее аромат. Он потряс головой, но мысли вцепились в него, как пиявки. Он рухнул на диван.
Взгляд упал на свадебную фотографию, прислоненную к одной из коробок в гостиной. Они с Анникой смотрят друг другу в глаза, стоя у цветущего куста сирени. Ее сверкающее белое платье светится вместе с цветками. Темно-рыжие волосы спускаются по обнаженным плечам, а улыбка может растопить самое черствое сердце.