– Сказала же, что ты не джевалец, – проговорил Кой, разорвав молчание между нами.
– Так и есть, – бросила я.
Он многозначительно приподнял бровь, ухмылка изменила выражение его лица. Никогда не признаю этого, но искренняя часть меня знала, что он имеет в виду. Сумасшествие возвращаться в темные воды после целого дня погружений. На такое способен только джевалец. Поэтому-то я была уверена, что Кой присоединится ко мне.
Нравится это мне или нет, но все эти годы Джевал гравировал частички моей души. Он изменил меня. В какой-то степени сделал меня той, кто я есть.
Прочитав мои мысли, Кой усмехнулся и подмигнул мне, прежде чем исчезнуть под поверхностью воды. Выдохнув, я последовала за ним.
Надо мной промелькнула тень Коя, когда я, подняв в воде молоток, ударила им по зубилу. Жжение в груди больше не чувствовалось, поскольку вся голова была забита непрекращающимся потоком мыслей. Пока мои руки отточенно трудились над залитым солнечным светом кораллом, воспоминания сшивались друг с другом невидимыми нитями.
Я ныряла в соленых водах Безымянного моря, но в мыслях стояла босиком на палубе «Мэриголд». На грот-мачте в окружении стаи чаек восседал Остер. Пряди волос Уиллы сияли как золото в солнечном свете.
Уэст.
Мои мысли вновь и вновь возвращались к нему.
Но из моих ослабевших пальцев выпал молоток, я моргнула, и вдруг ко мне начал резко приближаться риф. Перед глазами оказалась только синева моря, тело закрутило течение, вот-вот готовое затянуть меня в пучину. Я уцепилась за железный якорь, вогнанный в риф, и зажмурилась. Меня отрезвил стук от удара стамески Коя о хребет рифа – мне нужен воздух. Кой замер и, взглянув на меня поверх щупалец красного коралла, вернулся к работе. Наверное, Кой ничего так не желает, как увидеть мою смерть на этом рифе.
Я засунула молоток в пояс и, оттолкнувшись от выступа, поплыла наверх. Риф и ныряльщики стремительно уменьшались подо мной, пока я не вынырнула на поверхность и жадно не втянула в себя воздух. Меня ослепило солнце, возвышающееся надо мной в зените, но, пытаясь отдышаться, я совсем не ощущала его тепла. Кожа была ледяная, кровь медленно перемещалась по венам.
Из-за борта «Луны» выглянул Клов и, бросив на меня взгляд, быстро исчез. Я сощурилась, думая, что может быть он мне просто показался. Солнце сияло слишком ярко, а от его слепящих лучей у меня начинала раскалываться голова.
Ночь выдалась бессонной: я ныряла до кромешной темноты, пока риф совсем в ней не скрылся. Мне удалось поспать всего пару часов, прежде чем на палубе зазвонили в колокол, и как только солнце выглянуло из-за горизонта, я снова оказалась в воде.