– Я думаю, ящик! – сказал вдруг Штефан, подтвердив тем самым ее догадку.
Таня ужаснулась такой участи. Она готова была отчаянно протестовать, но тут вмешался Лазарь.
– Она же принцесса королевской крови, – напомнил он.
Надо же, мысленно усмехнулась Таня, даже сейчас они придерживаются этого сказочного сюжета своей пьесы! Принцесса! Черт побери, не глупость ли это?
– Когда она будет выглядеть как принцесса, тогда и получит соответствующие почести, – заметил холодно Штефан.
Таня не без усилия (Штефан крепко держал ее) повернулась к Лазарю и Андору:
– И вы позволите ему так обращаться со мной? Он это делает только из чувства мести и со зла.
Андор отвел взгляд, но Лазарь нехотя заметил:
– Считаю, что мы уже выяснили, кто вправе распоряжаться тобой, Таня. Это он решает, переносить тебя, как вещь, или сопровождать, как обычного человека. Так что теперь все зависит от тебя. Попроси его ласково…
От подобного предложения Тане даже кровь ударила в голову: просить? Да еще ласково? Ни за какие блага не согласится упрашивать этого дьявола сжалиться над ней. Вот он опять скрутил ее так, что и дышать трудно! Повернул в сторону, чтобы она не обращалась за сочувствием к его друзьям! Очень ей это надо… Они не лучше этого проклятого Штефана. Но ведь надо что-то делать! Нельзя оказаться запертой в ящике. Как же тогда убежать? А они найдут ящик в кладовке, там есть как раз большой, подходящий для такой цели… Но он очень крепкий, из него уже никак не выберешься.
Таня вскинула голову и посмотрела на Штефана. Он точно ожидал от нее этого – их глаза встретились. У Тани екнуло сердце – таким колючим был его взгляд. Она понимала, что он в этот момент думает только об уродующем ее гриме и пытается вообразить, какой красавицей она могла бы оказаться.
– Я удивлен, принцесса, – сказал он язвительно, – мне казалось, что одного урока тебе достаточно и что ты впредь постараешься избежать подобных неприятностей. Но ты, видно, хочешь, чтобы я опять задрал тебе юбку.
Таня даже сначала не поняла, что именно он имеет в виду. Она густо покраснела, но потом догадалась: ведь он намекает на то самое обещанное наказание. И если раньше она думала об этом с легкостью, то сейчас вдруг поняла, что надо всеми силами постараться избежать такого позора.
– Я пойду умоюсь, – прошептала она, задохнувшись от волнения.
Она ненавидела Штефана, ненавидела себя за то, что сдалась.
– Нет, теперь на это нет времени, – ответил он.
Что же это, он издевается над ней?
– В конце концов, я не ребенок, чтобы… чтобы… – воскликнула Таня, но не в силах была договорить.