Принарядились!
Так вот что за платье на маме! Чтобы проверить догадку, я кинулся в их комнату, открыл нужный ящик комода.
Пусто. Там было пусто!
– Что ты ищешь? – спросила мать.
Я медленно обернулся.
– Почему ты надела «смертное»? – еле смог произнести я.
На ней было именно то платье (да и туфли, я просто раньше внимания не обратил), которое она приготовила себе на смерть. Так все в деревне делали, ничего особенного, просто предусмотрительность.
На ее лице появилось что-то вроде смущения.
– Вы, получается… – Голос мой упал до шепота.
Я не смог договорить – «умерли».
В дверях показался отец. В руке он держал лопату.
– Поздно уже, – сказал папа. – Солнце садится.
Настенные часы показывали восемь двадцать. Скоро стемнеет.
Скоро наступит ночь…
– Ложиться пора, – вымолвил отец, и мама протянула ко мне руку.
– Что вам нужно? – заорал я. – Зачем тебе лопата?
– Земля мягкая. Примет, – ответил он, будто это все объясняло.
– Мы семья, – проговорила мама. – Мы тебя ждали и должны быть вместе. Как всегда.
Они сделали шаг в мою сторону. Я попятился.
Понятия не имел, что они намеревались делать, что означали эти слова, но не собирался выяснять. Бежать! Надо бежать!
Они стояли в дверях, пройти мимо них я не мог, к тому же у отца была лопата, и он…
«Не думай об этом!» – скомандовал я себе, а затем схватил валяющийся на полу стул, подошел к окну и разбил его. Раздался грохот, звон, и мне подумалось, что сейчас сюда сбежится вся деревня.
Люди или нелюди, которые старались быть похожими на моих родителей, ринулись ко мне. Я кое-как посшибал осколки, потом швырнул в своих преследователей стул и сиганул в окно.
Не оглядываясь, выбежал со двора, помчался по улице. Соседи – их к вечеру стало больше, они повылезали из домов – провожали меня взглядами. Люди, которых я знал с детства, но которые больше не были собой, смотрели мне вслед. Нинушка и Любаня стояли, взявшись за руки. Моя учительница истории глядела из-за забора, а потом открыла рот, точно желая сказать: «К доске пойдет…»
– Убегает!
Я узнал голос отца и понял, что меня будут преследовать. Но я не собирался сдаться и позволить им сделать меня таким, как они.
Вот дом милиционера дяди Паши, я и его самого увидел: он спускался по ступенькам, выходя из своего дома. Просить его о помощи я, разумеется, не думал, мне нужен был его «Урал». Оставалось надеяться, что он на ходу.
Видимо, кто-то наверху сжалился, решил, что хватит с меня на сегодня, потому что мотоцикл завелся с пол-оборота. Спустя несколько минут я ехал по дороге, удаляясь все дальше от родной деревни, от места, куда стремился вернуться, по которому так скучал.