– Тоже рисуночки?
По черному борту «Арандхати» вились серебристые узоры. Рагнихотри весело засмеялся.
– Это брахманская магия, о которой герр Редферн отозвался с таким пренебрежением. А она способна на удивительные вещи! Вы, впрочем, сейчас сами почувствуете. – Он кивнул мазандранцу, и тот, подхватив комиссара, словно ягненка, понес его к мачте. Рагнихотри отдал несколько коротких приказов; и их окружили несколько матросов. Седой моряк с клеймом на лбу встал ближе всех.
– Какого черта?! – крикнул Бреннон, брыкнувшись в железной хватке. Бородач держал его крепко, но бережно.
– Я всего лишь забочусь о своей безопасности. Горький опыт с вашей родственницей, сами понимаете. Напиток совершенно безопасен, он всего лишь немного ограничит вашу способность к передвижению. Хотя, – поразмыслив, признал Рагнихотри, – чувствительность к боли также сильно снижается, поэтому в случае герра Редферна пришлось обойтись без него.
Вернулся Ляйднер с графином какой-то мерзости. Мазандранец придавил Бреннона к мачте, а седой моряк принялся стягивать руки комиссара веревкой.
– За девкой, а? – чуть слышно пробормотал он с сильным акцентом.
Комиссар еле-еле кивнул. Петли на руках вдруг ослабли.
– Беги, мужик, – шепнул моряк.
Бородач внимательно посмотрел на Бреннона, но не сказал ни слова, только на секунду сверкнул зубами в усмешке. Хотя он подчинялся Рагнихотри, никакой враждебности с его стороны не ощущалось.
Хозяин нежити нацедил из кувшина жидкости в бутыль, закрутил горлышко пробкой с дозатором (Натан видел такие у Лонгсдейла) и вручил Ляйднеру. Седой моряк тем временем опутал веревкой ноги Бреннона. Выглядело весьма натурально. Комиссар пересчитал окружающих его матросов. Двадцать два, включая седого. Ляйднер тем временем подошел к Бреннону и буркнул:
– Давай, хлебай.
Отдающая помойным ведром жидкость брызнула на воротник комиссара, когда он гадливо отвернулся.
– Хлебай, я сказал!
Ляйднер попытался разжать кончиком дозатора сжатые зубы Бреннона. Натан мотнул головой, уворачиваясь от бутыли. Ляйднер вытащил нож и приставил к его горлу пленника.
– Осторожней, не повредите его, – строго сказал Рагнихотри. – Это ценный, уже подготовленный экземпляр.
«Вот же упрямый кретин», – подумал Бреннон.
Ляйднер с неохотой убрал нож и снова сунул ему бутыль. На этот раз комиссар слегка разжал зубы, а когда моряк отвлекся на впихивание в его рот дозатора, рывком высвободил руку из веревок и врезал кулаком в нос врага. Ляйднер с воплем отшатнулся; рубашку Бреннона щедро оросила кровь, и в этот момент в брюхе корабля раздался громкий, смачный хруст, а по мачте напротив комиссара побежала длинная трещина.