Я открыла глаза и зажмурилась от слепящего солнца, ворвавшегося в настежь распахнутые окна. Где я? Помню же, как начинала тонуть. Или нет?
Приподнялась, села.
Из окон тянуло неизменным запахом моря. Горьковатым, терпким, влажным… Я никогда не могла понять, что же он мне напоминает. А теперь вдруг осознала: слезы. Море имеет вкус слез.
Странные мысли.
Я прислушалась к шуму волн, крикам чаек и огляделась. Я находилась в комнате, отделанной в золотисто-белых тонах. Легкая изящная мебель – стол со стульями, резной шкаф, широкая кровать, застеленная белоснежным бельем. Мне все это снится?
Я провела рукой по одеялу, зацепилась взглядом за мужскую рубашку, лежащую рядом на стуле. Потянулась, надела, потому что другой одежды в комнате не имелось, а моя куда-то исчезла.
Хммм… и ран на мне никаких не осталось. И кто-то даже заботливо расчесал волосы и заплел в косу.
Осторожно поднялась, решив выглянуть из комнаты и посмотреть, где нахожусь. Прошла через уютный коридор, отделанный в тех же тонах, что и комната, где я пришла в себя, спустилась по лестнице, держась за перила. Голова до сих пор немного кружилась, дышалось с трудом. Видимо, силы еще не вернулись.
В последний раз я так кралась по дому Алэрина, а потом узнала, что у него на спине рисунок моего артефакта. Ох, не люблю я чужих тайн!
Но почему-то, заслышав голоса, пошла на звуки.
– Я тебя не понимаю. Почему Ал не должен знать правду?
Ал?
Я встрепенулась, подошла ближе. Дверь приоткрыта, выходит на открытую веранду, но говорящих не видно. А я не была уверена, что хочу встретиться с женщиной, которая говорила об Алэрине. Кем она ему приходится? И как я попала в ее дом?
– Я уже объяснил почему.
Я вздрогнула. Мужской голос, произнесший последние слова, я никогда и ни с чьим уже не перепутаю. Морской Бог. Отец Алэрина.
– У них с Тринлейн скоро свадьба. Ты спас его невесту. Неужели думаешь, сын будет против, чтобы ты провел церемонию?
Хм… Кажется, женщина – мама Ала.
Ох!
– Это ты простила меня, Анесса. А Ал – нет. Он смирился, пошел на уступки, но обида… Затаенная детская обида, что отец его бросил… в нем жива. И мне этого никак не исправить. А я бы хотел, веришь?
– Да, верю.
– И я бы все отдал, чтобы на месте Азелеры сейчас оказалась ты. Но боги не могут жить на земле со смертными.
– Я помню, – глухо отозвалась Анесса. – Твоя сила уйдет, а море поглотит бездна, которую ты сдерживаешь.
– И все же в последнее время…
– Ты чувствуешь себя одиноким? – мягко спросила она.
– Я чувствую, что по-прежнему мое сердце бьется ради тебя, Анесса. И лучше бы я прожил одну смертную жизнь с тобой, деля горести и радости, чем…