исключались из политической жизни. Далее Аристотель определяет человека через «logos» (то есть речь, язык, но также разум): «Один только человек из всех живых существ одарен речью» [Там же]. Важно подчеркнуть такое отношение к языку, отметив, что люди, не говорившие по-гречески, считались варварами, например, персы, египтяне и финикийцы, несмотря на наличие у них удивительных цивилизаций. В классической греческой культуре логос и цивилизация были связаны тем, что, как отмечает Аристотель, «речь способна выражать и то, что полезно и что вредно, равно как и то, что справедливо и что несправедливо. Это свойство людей отличает их от остальных живых существ: только человек способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п. Совокупность всего этого и создает основу семьи и государства» [Там же].
Приоритет logos, отмеченный предпочтением разума и рационального мышления, представляет важную перемену по сравнению с абсолютной властью «moira», то есть непреклонной судьбы (персонифицированной тремя богинями, получившими имя Moirai, которое представляет собой множественное число греческого слова moira). Если разум допускает возможность этической позиции, то именно привилегия принадлежности к полису дает доступ к «paideia», то есть формальному «образованию» его членов (хотя и не всякий получает к нему на самом деле доступ[190]), а также к неформальной общей «культуре», выдвигающей на первый план процесс идентификации индивида с политическим этосом. «Humanitas» – это римская интерпретация греческого понятия «paideia», поэтому теперь мы можем понять то, что термин «человек» тесно связан с другими родственными ему понятиями, а именно с «культурой», «разумом» и «цивилизацией».
Рассмотрим следующий вопрос: если термин «humanus» был придуман в эпоху Римской республики, какие именно авторы начали его использовать? Этот термин можно найти в ранних латинских комедиях, написанных такими авторами, как Тит Макций Плавт (ок. 250 до н. э. – 184 до н. э.), Цецилий Стаций (ок. 230 до н. э. – 168 до н. э.) и Публий Теренций Афр (ок. 185 до н. э. – 159 до н. э.). Например, в драме «Ослы» (Asinaria, ок. 211 до н. э.) Плавт, как известно, заявил: «Lupus est homo homini, non homo, quom qualis sit non novit»[191] (акт II, сцена IV, стих 496), то есть «Человек человеку волк, а не человек, когда он еще не выяснил, каков он»[192]. Тогда как Цецилий, возможно, прямо отвечая Плавту, сказал: «Homo homini deus est si suum officium sciat»[193] (фрагмент VI), то есть «Человек человеку бог, когда он признает свой долг»