* * *
Я кое-как уговорила директора оставить мое переселение до утра. Марита спала, она даже не услышала моего возвращения. А утром подруга молча собралась и пошла на свои пары угрюмым теленком, в которого превратилась. Я же не поспешила с ней на завтрак, а топталась недалеко от корпуса шелле.
Майер сразу же двинулся в мою сторону, как только вышел на улицу.
– Айса, меня сегодня под утро разбудили – передали согласие императора на нашу помолвку! Но как?! Откуда? Кажется, директор посчитал себя обязанным сообщить в Сердцевину и получил ответ императора. Подпись и печать настоящие, это без сомнений. Можешь себе такое представить?
Я, конечно, могла, хотя до сих пор с большим трудом. И разрушать его гипотезу не стала – с меня все-таки взяли слово:
– А мне сообщили, что я обязана переселиться к тебе. Ну и между делом родить маленького дракончика Сао. Ты как, свободен сегодня после обеда? У меня как раз роды никогда не намечаются.
– Чего? – он моего странного юмора не понял, а был зациклен на своих переживаниях: – Элвину я еще не сообщил, он будет потрясен. Не разрушилась бы наша дружба от этой лжи… Ладно, постепенно разберемся. Мои покои для тебя открыты, свою роль я отыграю, как и договаривались. Но знаешь… – он сильно сбавил тон и огляделся, – я думаю, что его величество узнал, что сделал Эл и ради кого это сделал. Нет ни одного более яркого доказательства его чувств к тебе. Именно поэтому мы получили согласие еще до того, как я вообще об этом согласии попросил.
– Наверное, ты прав, – ответила я неопределенно. – За исключением того, что никаких серьезных чувств у Элвина нет. Это временное помешательство.
– Надеюсь, – Майер задумчиво посмотрел в сторону. – Очень на это надеюсь. Потому что теперь мы с тобой связаны самой главной печатью в империи.
Я уточнила осторожно:
– Очень жалеешь, что помог мне тогда?
– Вообще не жалею, – его твердость подняла мне настроение. – Ты ведь знаешь, что мне без разницы, с кем быть несчастным в браке – с тобой или с кем-то еще. А ты хотя бы не раздражаешь. Пока ты жива, меня не женят на ком-то еще, с кем даже в одной комнате находиться неприятно.
– Но что делать с наследниками? – я все же заставила себя задать этот щепетильный вопрос.
Майер с удивлением уставился на меня:
– Я к тебе не притронусь. Я уже предал Элвина, но в том случае моя природа не дала выбора. Второй раз я по нему не ударю, даже если он об этом никогда не узнает. Да и кто в наши дни обзаводится детьми до трехсот лет? Молодость надо тратить на развлечения, а воспитанием потомства заниматься потом, когда другие занятия истратятся.