.
Пока проект строился в основном на обещаниях. Работающее телеграфное сообщение между континентами появится лишь десять лет спустя.
Предприниматель Шаффнер оставался в Петербурге полгода, пребывая в восторге от императора, которого, как он писал, «обожествляли его подданные, видящие в нем отца». Визитов тоже было сделано немало. Среди прочего, Шаффнер съездил в Кронштадт и высоко оценил вооружение и минирование>22. Кроме того, по его собственным словам, он посетил завод семейства Нобель. Позднее на судебном процессе Шаффнер будет утверждать, что именно во время этого визита он впервые познакомился с нитроглицерином, но «никто из них не знал, как заставить его взрываться». Однако есть свидетельства, что он солгал>23.
Вернувшись в США, Шаффнер хвалился журналистам, что ему удалось подписать с русским царем контракт на 26 млн долларов о проведении телеграфа. За это вымышленное достижение он удостоился широкого внимания. Хотя в некоторых местных американских газетах вздыхали: «Мы хорошо знаем мистера Таля П. Шаффнера и дождались бы донесений из России, прежде чем верить в его истории, сочиненные им самим. Его 26 млн – чистейшей воды вымысел, готовы поспорить»>24.
Десять лет спустя Талиаферро Престон Шаффнер снова появится в семье Нобель – на этот раз в качестве «эксперта» по подводным минам и нитроглицерину.
* * *
Осень 1855 года принесла с собой испытания – как на войне, так и в семье Нобель. Внезапно удары судьбы посыпались один за другим. Все началось 8 сентября около полудня. После года осады десять французских дивизионов пробились к бастиону на Малаховом кургане под Севастополем, русской базе в Крыму. Под звуки Марсельезы в исполнении армейского оркестра 9000 французских солдат подбежали к бастиону и застигли врасплох русских, которые в панике бежали. Несколько минут спустя на башне уже развевался французский флаг. Город Севастополь, который в результате тяжелых бомбардировок уже выглядел как после землетрясения, пал на следующий день. Крымская война шла к концу, и никакие словеса в мире не могли описать унижения русских.
В Париже со временем в честь большого триумфа назвали две улицы: Севастопольский бульвар (Boulevard Sébastopol) и авеню Малахов (Avenue Malakoff), на которой двадцать лет спустя Альфред Нобель приобретет себе дом.
В сентябре 1855 года на завод компании Nobel & Söner обрушились новые беды. Жалобы российских военных на мины Нобеля не прекращались. Мало того что некоторые из них треснули, но и те, что держались, похоже, вышли из строя, поскольку порох в них промок. В итоге выяснилось, что в 231 из 260 обследованных мин порох скис