Однако в первой горной вылазке Володька-Кишечник проявил себя не только как обладатель хлипкого здоровья. У парня – характер! Задыхался, спотыкался, блевал на тропе, но никому не позволил тащить свой подсумок, автомат, сумку с гранатами. В ответ на все предложения о помощи посылал добродетелей на известные буквы. Личность!
Впрочем… По большому счету, по таким эпизодам о характере человека можно судить в турпоходе. Война выдвигает другие критерии. Что за человек ставропольский казак Володька Ш., заслуживший столь нелицеприятную кличку, покажет время, покажет бой.
Перебирая в памяти детали вчерашнего дня, подумал и о другом: конспирация конспирацией, патриотизм патриотизмом, доверие доверием, но было бы очень правильно каждого, кто изъявил желание помочь братьям-сербам, пропустить через медиков-специалистов. Чуть побольше хлопот сначала, гораздо меньше проблем потом.
Принято решение выставлять ночные караулы. Решение, безусловно, верное, ибо по прямой до мусульманских позиций от нашей казармы-турбазы – всего ничего. Сербам же заниматься такими пустяками, как ночная охрана базы, похоже, просто несвойственно. Подход совершенно российский: авось не подберутся, небось не вырежут. Стоим по два часа. Совсем как некогда в советской армии, на срочной службе. Выпал жребий стоять с двух до четырех. Вспоминал Житомир, Львов и Ужгород, где выполнял «почетную конституционную обязанность по защите социалистического Отечества». Да, было время. И Отечество было, и законы действовали, и обязанности выполнялись.
Еще раз убедился, что резиновые сапоги – обувь вовсе не по сезону. Вот бы раздобыть шерстяные носки! Знали бы, где придется находиться и какой будет уровень экипировки, запасли бы все из дома, но… Люди, нас отправлявшие, клятвенно заверяли: с экипировкой никаких проблем, шмотки американские и эфэргевские, «все по люксу», все чуть ли не с натовских складов.
Вышагивая положенные два часа под ясными боснийскими звездами, подумал и о другом. Слаб и несовершенен духом человек, если такая мелочь, как обувь, может его волновать столь всерьез. Задуматься: ведь мы здесь – не «перекати-поле», не ханыги на шабашке. По большому счету, мы солдаты Державы, отстаивающие интересы великой нации. Точнее, даже братства (славянского) наций. Верно, Держава разрушена, на ее обломках правят бал картавые упыри, но это временно. Все возродится. Во всей красе, могуществе и величии.
Мы же – русские, оказавшиеся на югославской земле, – предвестники этого возрождения. Мы – прелюдия и начало великого возрождения Отечества. А тут какие-то ботинки, носки и прочая дребедень. Мелко! Стыдно!