А еще есть эффект йо-йо. Это когда после диеты снова прибавляешь в весе. Я прочитал, что 95 процентов всех диет приводят к увеличению веса. Так как я был экстремально худым, то подумал, что, возможно, посидев на диете, я пройду через эффект йо-йо и поправлюсь. Но оказалось, что я вхожу в состав оставшихся пяти процентов.
Отойти от алкоголя еще труднее, чем похудеть или, как в моем случае, прибавить в весе. Я все еще заблуждался и думал, что далек от зависимости. Если я не выпивал, то чувствовал себя подавленным, зашоренным или хотел что-то забыть. У меня не было горя, которое я должен был заливать. У меня была группа, которая доставляла мне сногсшибательную радость. Больше не бросалось в глаза мое заикание. Я был совершенно счастлив. Может быть, я пил так много потому, что так было принято, и потому, что я хотел испытать нечто необычное. Все остальные пили даже больше, чем я. Я был достаточно молод и хорошо переносил алкоголь.
После вечерней попойки, тянувшейся очень долго, делать что-либо было очень тяжело, и на следующий день я спал до двенадцати. Меня совершенно не удивляло, что я ничего не мог добиться. В пабе я приглашал людей в абсолютно сумасшедшие проекты. На следующий день или я, или они уже забывали о своих намерениях. Я не хочу знать, сколько групп я основал таким образом в пабе.
Вдохновленный нашим вокалистом, я привык пить с восьми вечера.
Раньше я в основном пил в течение дня, и поначалу мне казалось совершенно бессмысленным пить только по вечерам, потому что я уже особо ничего не мог получить от своего опьянения, так как быстро отправлялся в кровать. А лежать в постели пьяным довольно неприятно. Но наш вокалист объяснил мне, что печени необходимо время для регенерации. Чтобы не растрачивать свою жизнь, я просто стал вставать по утрам раньше. Таким образом, по крайней мере, мне удавалось писать днем музыку. И у меня получалось успевать все делать в срок, вовремя приходить на встречи, к тому же мои попойки не бросались в глаза. В целом это было довольно приятное время, однако если я все же напивался, то это не приносило мне веселья. Если была какая-то вечеринка или застолье, где предполагалось культурно выпить пару бокалов вина, то я использовал это как повод напиться без причины, а потом меня все раздражало. Пожалуй, только первые полчаса были довольно занимательными, ведь именно в этот период я мог чувствовать себя неловко. На следующий день я снова постепенно вспоминал свое поведение и сгорал от стыда. Мне было сложно решиться выйти из дому, потому что я не хотел повстречаться с кем-то, кто видел меня накануне. Со мной постоянно происходили странные вещи. Так, например, однажды нам с друзьями пришлось спасаться бегством, потому что я на дне рождения в рок-клубе назвал каких-то людей гномами и порекомендовал им избавиться от их уродливых бород. Только благодаря незамедлительному побегу и помощи друзей мне удалось избежать гнева и справедливого наказания побоями. Когда я на приличном празднике Индустрии звукозаписи вопреки всему вел себя грубо и непристойно, то высокопоставленные сотрудники и лично шеф нашли это смешным и забавным. Их развеселило мое поведение, потому что остальные группы всегда вели себя покорно, а тут хоть раз кто-то повел себя непристойно. Но, как бы весело ни прошла эта провокация, наутро мне, как обычно, было после этого стыдно.