Впервые Вершинин уверовал в себя, встретившись с Колей Филимоновым — упрямым парнишкой лет пятнадцати. Смотрел Коля в глаза прямо и, в отличие от шустрого карманника, резал правду-матку. Он признался во всем. Рассказал, что залез через окошко в продовольственный магазин и украл два ящика водки, шоколад, конфеты и другие продукты, а тремя днями позже пробрался в промтоварный магазин и похитил оттуда ценные вещи.
Парнишка даже продемонстрировал, как забирался в магазин, как выносил краденое и куда прятал. В заброшенном сарае, куда он привел следователя, обнаружили обертки от конфет, шоколада, несколько пустых бутылок из-под водки. Доказательств хоть отбавляй. Правда, ничего другого из краденого обнаружить не удалось, хотя Коля клялся и божился, что все находилось именно там, за исключением съеденных конфет и выпитой водки. Нашлись, кстати, и его приятели, такого же возраста, пировавшие в сарае вместе с ним. Долго бился Вершинин, выясняя судьбу остальных вещей — наручных часов, мужских плащей, двух ящиков водки, но безрезультатно. Все старания разбивались о ясный взгляд парнишки и уверенность, с какой он настаивал на своих словах. Никуда не денешься, некоторые поверили или сделали вид, что поверили. Возникла версия, будто эти вещи впоследствии кто-то случайно нашел и перепрятал. Найти их не удалось, но многих это особенно и не волновало. Они недоуменно пожимали плечами: преступник все признает, часть краденого найдена, есть косвенные доказательства, значит, преступление раскрыто и дело можно направлять в суд.
И вот, несмотря на мнение более опытных коллег, Вершинин решил не спешить и получил отсрочку еще на месяц. Отсутствие вещей смущало и беспокоило. Да и мать подростка — седая, изможденная женщина с мольбой в глазах говорила о невиновности сына. Конфеты, шоколад она допускала, но ни во что другое не верила, хотя и не могла объяснить почему. Просто не может сделать ее сын такого, и все. И хотя с подобным поведением матерей он уже сталкивался и знал, что ни одна мать не способна сразу поверить в виновность сына, искренность старой женщины не оставила его равнодушным. Она обошла всех и вся в областной прокуратуре, ездила в Москву, часами высиживала в приемной прокурора. Следователю она не верила. Ей казалось, что он слишком молод и не разберется в сути дела.
Вершинин, как ему казалось, действительно выглядел моложе своего возраста и стеснялся этого. Он пытался казаться старше, постоянно хмурил брови и сосредоточенно поджимал сочные губы. На Филимонову, правда, это не производило должного впечатления, и она называла его только «сынок». Много пришлось положить сил, чтобы разобраться в этой истории. И разобрался. На третьем месяце следствия ухватился за показания одного из свидетелей о том, что родной дядя Николая в последний месяц пьет почти каждый день, и установил, что именно он подговорил подростка совершить кражу водки, а потом спрятал ее у себя.