— Я разговаривал с Мироном по поводу учебы в Англии.
Замираю с занесенной над чайником рукой. Мы много раз это обсуждали. И, может, я в самом деле какая-то несовременная, но мне сложно представить, как можно отпустить от себя десятилетнего сына в чужую страну, пусть даже для получения образования. Наливаю в чайник воды и щелкаю кнопкой:
— Ты знаешь, как я к этому отношусь. Мое мнение не поменялось.
— Если Котьке придется туго, это может стать лучшим выходом.
Я понимаю, на что он намекает. И почти ненавижу его за это. За то, что он допускает саму мысль о таком.
— Мы сделаем все, чтобы этого не случилось.
— Да. Но не факт, что нам это удастся.
— Даже слышать ничего не хочу.
— Черт его дери! Я не господь бог! Все, что я хочу — иметь план. План на случай, если что-то пойдет не так.
Знаете, что я поняла, дожив до тридцати восьми лет? Что все наши планы на жизнь — полная херня. Создание видимости контроля там, где от нас на самом деле ничего не зависит. Просто потому, что осознавать последнее — все равно, что смотреть в глаза бездне.
— Вот если что-то пойдет не так, тогда и будем решать.
— Даже не спросишь, что на этот счет думает Мир?
— О, уверена, ты сумеешь ему внушить, что думать…
— Я не давил на него! Он сам загорелся этой идеей. Подумай, Саш. Впереди лето, и время на это есть.
— Мое решение не изменится.
— Так и будешь держать парня у своей юбки?
— Ты забываешься, Победный.
Моему голосу недостает силы. Я чертовски устала, от выпитого с Ленкой начинает болеть голова. Хочется вымыться, выпить таблетку и забыться хотя бы до утра.
— Я говорю правду. И ты это прекрасно знаешь.
— Что я знаю?
— То, что ты банально боишься остаться одна. Совсем одна, да, Саша? Именно поэтому ты никуда Мира и не пускаешь.
Он бьет по больному ногами. Я опускаю голову, делая вид, что хочу добавить сахар в свой чай. Хотя Борис прекрасно знает, что я его не употребляю уже лет восемь. Я сейчас могу дать слабину. Сказать что-то вроде «Поел? Тогда убирайся!», а вместо этого я демонстративно сексуально облизываю ложку и, округлив глаза, невинно интересуюсь:
— А с чего ты взял, что я одна, Борь?
Темные глаза Победного превращаются в две маленьких щелочки, через которые на меня глядит тьма…
— Хочешь сказать, что у тебя кто-то появился?
— То, что я не выпячиваю на каждом углу свою личную жизнь, еще не означает, что у меня ее нет, — ухожу от прямого ответа. — Меня пока миновал кризис среднего возраста, знаешь ли. Нет необходимости доказывать всем и каждому, что я еще о-го-го, при помощи малолетки рядом.
— Думаешь, мне хотелось что-то доказать?