Вдребезги (Резник) - страница 55


- Мама!


— Тш-ш-ш!


Осторожно нажимаю ручку двери и, к удивлению, та поддается. Кабинет Алана, как и все в доме, поражает показной роскошью. Но пришла я сюда не за тем, чтобы полюбоваться интерьерами. Спускаю Дамира на пол, и пока тот заинтересованно осматривается по сторонам, я быстро подхожу к столу и начинаю перебирать лежащие на нем документы. Ничего! Открываю ящик, и еще… и еще! Руки дрожат, жжет за грудиной.


— Ты что-нибудь потеряла?


Резко оборачиваюсь и замираю, глядя в карие глаза Мирзы. Слезы бессилия закипают, жгут веки, из горла рвется крик. И чтобы не закричать на весь дом, как безумная, я впиваюсь в губу зубами.


— Бумагу. Я искала бумагу, чтобы Дамир мог порисовать.


Конечно, Мирза не верит ни единому моему слову. Лишь усмехается уголками губ и указывает взглядом на выход. Больше мы не говорим о том, что случилось. И это хорошо, ведь я совсем не уверена, что мне хватит сил врать ему и дальше. Я наблюдаю за скачущим на лошади сыном и понимаю, что, вероятно, теперь именно эта жизнь и есть моя реальность, с которой мне придется смириться. А ведь все могло быть по-другому. Поведи я себя иначе, тогда, в самом начале, все могло бы сложиться иначе. Воронка памяти закручивается и возвращает меня в те дни, о которых я стараюсь не вспоминать.


— Это всего лишь на две недели, — говорит Гурам, закрывая замок на сумке. У него впереди очередные соревнования. А я… я, хоть и привыкла к тому, что время от времени он уезжает, на этот раз так сильно боюсь остаться одна, что никак не могу заставить себя отцепиться от мужа.


— Может, ты не поедешь?


— Ну, что за глупости, Олесь?


Да! Конечно… Ему это кажется глупостью, что и немудрено. Ведь мой муж не знает, что только его присутствие рядом удерживает меня от… другого мужчины, чувства к которому возникли вдруг, будто ниоткуда, и захватывают меня все сильней. И я не справляюсь с этим наваждением. Мне все труднее удерживать дистанцию между нами и игнорировать попытки Тимура сблизиться… Если еще и Гурам развяжет мне руки своим отъездом — понятия не имею, куда меня это всё заведет. Точнее, куда, понятно. А дальше что? Я совершенно не готова к переменам. Мне так страшно… Так нереально страшно! Я не хочу впускать что-то новое в свою устаканившуюся жизнь. Я боюсь этого, пожалуй, так же сильно, как и собственных чувств, которых не знала прежде.


— Ну, что такое? У тебя опять месячные? Странная ты какая-то.


— Да, месячные. Извини, что-то я на взводе.


— Тебе пора перестать зацикливаться.


Молча киваю головой, хотя… Не знаю, прямо сейчас мне хочется врезать ему за толстокожесть. Я еще никогда не была такой ранимой, как сейчас. Иду в кухню, делаю себе чай. До вечерних тренировок, которые следуют одна за другой, еще есть время. Но если я не потороплюсь, то опоздаю. Гураму и в голову не приходит предложить меня подбросить. И если раньше я воспринимала это как должное, то теперь… Теперь я думаю, а как бы поступил на его месте Тимур? И почему-то мне кажется, он бы точно не позволил мне толкаться в маршрутке.