.
И надо отдать должное нашему арт-бизнесмену, что в этой предельно, а иной раз и беспредельно чудовищной обстановке надвигающегося террора Рерих не теряет самообладания и продолжает вести переговоры о продаже своих произведений и организации выставок в Стокгольме, Копенгагене и Гельсингфорсе (Хельсинки).
Так, 29 марта 1919 года, в день вернисажа работ Рериха в салоне Стриндберга в Гельсингфорсе, в местной газете «Русская жизнь» опубликована статья писателя Леонида Андреева «Держава Рериха», разглядевшего в творчестве мастера мир, с которым люди обычно связывают свою мечту. Русский писатель, так же как и Репин, остался на территории, которая отошла к белофиннам, просто проживая на своей даче в поселке Веймола[181]. В финской прессе Андреев выступал с антибольшевистскими статьями.
Все получилось. Финский диктатор барон Маннергейм прислал Рериху свое личное приветствие, а его адъютант, живописец Галлен-Каллела, выступивший поручителем, обратился к приглашенным на вернисаж с приветствием от финского правительства.
5
Рерих уезжает из Скандинавии фанатичным врагом большевизма и сторонником белого адмирала Колчака. Двадцать второго июня 1919 года на заседании «Русско-Британского 1917 года Братства» Николай Константинович даже вставляет в свое выступление слова из обращения «Союза трудовой интеллигенции в Стокгольме»: «Из формулы: Колчак или Ленин – никто третий, мы сознательно, во имя строительства, сказали: Колчак»[182]. Там же он сообщает: «Скандинавский Комитет, еще в декабре месяце, присоединившись к организациям адмирала Колчака и поставив перед собой ясно очерченную задачу поддержки боеспособного элемента в борьбе с большевиками, поступил определенно и ясно, и эта ясность возбудила к работе Комитета уважение и внимание, которым органы его пользовались даже и со стороны финляндских властей»[183].
Но Рерих не хочет быть всего лишь печатным или художественным рупором Белого движения. Теперь он становится и его политиком. Так, 19 мая 1919 года он, как секретарь Особого комитета по делам русских в Финляндии, подписывает постановление этой организации «ассигновать из последних остатков 15 т[ысяч] ф[инских] м[арок] и перевести их для раздачи в распоряжение генерала Юденича, в руках которого сосредоточены все денежные выдачи Скандинавского о[бществ]ва в Финляндии. Копию отношения Особого комитета препроводить при переводе денег генералу Юденичу»[184]. И это, между прочим, первые большие деньги, которые поступают в кассу Северо-Западной армии белых, наступающей на Петроград.