– Ведьма! – мрачно процедил он.
Я вытаращилась на него. Что он вообще тут делает? Присмотрелась внимательней: волосы дракона были растрепаны, довольно длинная челка падала на глаза, горящие лихорадочным огнем, рубашка не заправлена в брюки и расстегнута на груди. Я икнула и попятилась.
– Дар, – пролепетала я, признаться, таким его еще никогда не видела, – ты двери перепутал?
– Дар? – дракон искривил губы в хищной улыбке и шагнул в комнату, захлопнув за собой дверь. Как она не разлетелась на щепки, ума не приложу.
– Какая ирония, – вкрадчиво проговорил Властелин, медленно приближаясь, – мне подарили тебя, а ты меня так называешь.
Что-то с ним было не так. Не похож он был на себя.
– Что ты здесь делаешь? – постаралась быть храброй я.
– Это моя комната, – оскалился он.
От удивления я открыла рот и не нашлась, что ответить.
– Я здесь живу, – пожал дракон могучими плечами.
Я напряженно наблюдала за его приближением, гадая, шутит он или нет.
– Но… здесь сейчас живу я, – попыталась вразумить Даррелла.
Не помогло.
– Прекрасно, – меня снова одарили хитрой улыбкой, – значит, мы будем жить здесь вместе!
Он сделал последний шаг и сейчас почти нависал надо мной. Теперь я поняла, что не так с Властелином. Он был в стельку пьян.
– Даррелл, что с тобой случилось? Ты напился?
– Со мной случилась ты, ведьма! Ты пришла в мой мир и разбила его вдребезги! Но тебе показалось этого мало. Ты взялась за мое сердце и душу, растерзала их в клочья и растоптала ногами.
Я замерла. Обвинения, что он сейчас бросал мне в лицо никак не вязались с его ласковым тоном и действием. Он протянул руку и нежно коснулся моей щеки.
– Никогда бы не поверил, что самый сильный дракон Шатараса окажется слаб перед девчонкой, – голос стал хриплым, пальцы на моем лице гладили кожу, оставляя на ней дорожки из мурашек.
Я судорожно сглотнула.
– В чем слабость? – тихо спросила я. Богиня, почему зелье до сих пор не подействовало?
Он горько усмехнулся.
– Ты занимаешь собой все мои мысли, все желания. Причиняешь боль своим безразличием. Ты приходишь ко мне каждую ночь во сне, а днем возводишь стену равнодушия между нами. Ни одна женщина на свете не имела на меня такого воздействия! Я готов убивать каждого, на кого ты обращаешь взор своих небесно-голубых глаз! Меня не волнует уже ни магия, ни этот мир. Важна только твоя жизнь, улыбка, радость…
Я в ужасе слушала такие желанные слова. В его серебристых глазах плескалась боль. И причиной была я. Вернее руна, которую я по глупости принесла на себе в этот мир. Теперь мы стали ее заложниками. Так не должно быть! Но я плавилась от каждого слова.