Но Зенек пистолета ему не дал, а посоветовал вступить в ОРМО. Там и оружие получит.
— А это совсем неплохая мысль, — согласился Сорока. — Но если те узнают, что я в ОРМО, то мне конец.
Однажды Тымек получил вызов в гминную Раду Народову. Строя всяческие догадки, он медленно шел по шоссе в сторону Жулеюва, кланялся знакомым, однако ни с кем не останавливался поболтать, как обычно. Вызов в те неспокойные времена не сулил ничего хорошего.
Сняв шапку, Тымек вошел в комнату, в которой сидел Генек:
— Вызывали меня?
— Подожди, — Генек исчез за дверью и через минуту вышел: — Входи!
Тымек с опаской прошел в комнату. За столом сидели два незнакомых ему человека.
— Тымотеуш Сорока? — спросил один из них.
— Да.
— Садитесь. Знаете, кто мы такие?
— Нет.
Человек достал удостоверение и сунул Тымеку под нос, но тот даже не взглянул. Ладони у него вспотели, и на лбу выступили капельки пота.
— Бронислава Боровца знаете? — Они смотрели на Тымека без какого-либо любопытства, официально.
— Знаю. Это мой дальний родственник. Секретарь ячейки.
— Вот как? Вы получили указание выманить его вечером из дома?
— Я ничего не знаю… пристали ко мне…
— Не выкручивайтесь. Мы знаем все. Речь идет о том, чтобы вы нам помогли.
— Да… но я… не знаю…
— Молчите и слушайте! — прервал второй. — Через несколько дней возвратится Боровец. Делайте все так, как вам тогда указали. Об остальном не беспокойтесь. Только не вздумайте рассказывать об этом кому-нибудь! Понятно?
— Понятно… Но что будет со мной? Ведь они мне этого не простят!
— Не беспокойтесь, все будет в порядке.
— Им, наверное, кто-то доносит. Откуда они знают обо всем?
— Это не ваша забота. Делайте, что вам говорят.
Тымек возвращался с тяжелой головой, кляня свою судьбу. Попал, как говорится, между молотом и наковальней: или эти, или те свернут ему голову. Задумавшись, он не заметил соседа, который внезапно оказался рядом с ним.
— Что это ты такой озабоченный? Зачем вызывали?
— Не знаешь, Феликс, зачем крестьянина в гмину вызывают? — ответил Тымек. — Какая-то у них там чепуха с налогами получается. Говорят, что укрыл полтора гектара. Как будто я их спрятал за пазуху! Велят платить задолженность. А ведь ты знаешь, около станции у меня треть гектара, возле дома гектар без нескольких аров… Ты хорошо знаешь, ведь мы соседи. Всего семь с половиной. А они — ни в какую, твердят, что девять…
Сосед взглянул на него внимательно, потом попрощался и пошел своей дорогой. Тымек облегченно вздохнул. Феликс давно ему не нравился. Что-то чересчур уж им интересуется, выспрашивает мать и сестру о нем, иногда заходит в хату и шарит взглядом по углам.