С тихим шипением створки грузового отсека открылись и в помещение вошла недовольная Леронэ. Она спокойно проследовала вдоль рядов антрацитовых исполинов, остановившись рядом с черной громадой, что сейчас держала некроманта, не давая тому упасть.
— Госпожа Белегестел, командор просил вам передать, что — Леронэ отвлеклась, глянув на руку — теперь уже через шесть с половиной часов нас ждет небольшой вояж на Шелест Ветра. Вы входите в состав делегации. А теперь, помогите мне, будьте добры, доставить нашего непутевого командора в его каюту. Ему осталось всего шесть часов, чтобы хоть немного отоспаться — сказано все было в спокойном, но крайне укоризненном тоне. И кажется, даже не главе клана Орд, а скорее бессознательному человеку рядом, пусть он этого и не слышал.
— Буду рада вам помочь — кивнула Белегестел Орд, на миг прикрыв горевшие алым огнем глаза и мотнув копной серебристых волос.
Командор Рен пришла в себя рывком. Осмотревшись, она поняла, что находится даже не в медотсеке, а спокойно лежит у себя же в каюте. В некотором смысле это успокаивало. Успокаивало до момента, когда воспоминания, что были еще свежи, а теперь только сильнее заострились в ее памяти, не хлынули потоком. Но потоком структурированным, который можно было контролировать и, что самое главное, немедленно прервать.
Вот оно что. Она вспомнила тот момент. Момент, когда так называемый «командор» коснулся песков этой позабытой и проклятой планеты. Командор?! Рен хмыкнула. Она вспомнила, как иронизировала с его «парадного» звания. Командор… не-е-ет. Теперь она понимала. Осознавала, что этот титул лишь малая толика могущества, на которое способен данный разумный.
Разумный? Именно так. Не человек. Человек определенно не способен на… такое.
Альвийка отпустила свои воспоминания, и они с новой силой хлынули, всколыхнулись в ее голове. Тот момент. Она слышала их. Шепот, что разносился громче самых мощных пустынных ветров. Крик боли, крик обиды и жажды отмщения. Он хлынул, ударил по ней, растоптав на месте. Никогда Рен не могла подумать, до этого момента, что чувства могут причинять боль сильнее, чем физические ощущения. Но тогда было именно так. Шепот, что стал криком, хлынул в ее разум и девушка ощутила то, что и павшие там воины. Она чувствовала боль утраты близких. Чувствовала сожаления, самобичевание. А потом был гнев, он заполнил все сознание, вытеснив другие ощущения. Так было, кажется, целую вечность. Пока яростный боевой гнев не сменился тихой холодной жаждой мести и смирением. Смирением и принятием нового… господина?! Именно так.