В котелке, подвешенном над тлеющими углями, оставалась какая-то еда, недоеденная магом. Увидев ее, проголодавшаяся девушка возликовала.
«Как непредусмотрительно! – с восхищением подумала она. – Запах пищи может привлечь диких животных… Но зато я наконец поем!»
Феска кинулась к котелку и углям, которые еще можно было раздуть и согреться, но со всей силы вписалась в невидимую жесткую преграду. Она ошиблась в маге – тот все предусмотрел. Фессе ничего не оставалось – только, потирая ушибленный лоб, сглатывать слюну и наблюдать, как гаснут последние красные всполохи углей и остывают остатки аппетитного ужина. В животе урчало. Положение казалось безнадежным. Расплакавшись от обиды на свою несчастную судьбу и злобного мага, жестоко выгнавшего на улицу несчастную девушку в холодную страшную ночь, Феска уселась прямо на землю, облокотилась спиной на колесо повозки и приготовилась умирать от голода и холода. Как же она ошиблась в этом чародее! За красивой внешностью и безмятежным уверенным взглядом скрывалось безжалостное сердце!
«Пусть ему совестно станет, когда утром он обнаружит мой окоченевший труп!.. – подумала она. – Да, чтоб ему после этого кусок в горло не лез!.. Пусть подавится своей едой!.. Да, чтоб ему пусто было!.. Гад мерзкий!..»
Сжавшись в комочек, Феска громко, от души, зарыдала, надеясь, что чародей услышит и от ее громких завываний не сможет уснуть. Но никакой реакции не последовало. Обессилев от слез, Феска не заметила, как уснула. И снова погрузилась в сон о прекрасном принце, только на сей раз выдуманный возлюбленный сражался со злобным златовласым магом, защищая ее от темных чар.
Из власти грез Феска снова была выдернута самым грубым способом – кто-то тыкал чем-то ей в бок. Со стоном раскрыв глаза, девушка обнаружила, что ее тело затекло и продрогло до костей, ноющей болью отзывалась каждая мышца, а голодный желудок скрутило в тугой узел. Нависший над ней красавчик-маг безжалостно, правда, не очень сильно, пинал ее носком сапога.
От негодования, вызванного таким беспардонным обращением со своей персоной, все остатки смущения, которые Феска еще вчера испытывала рядом с этим человеком, исчезли без следа.
– Эй, ты что себе позволяешь! – завопила она, окончательно проснувшись.
– Что я себе позволяю?! – возмутился молодой человек. – Это ты увязалась за мной! Чего тебе нужно, девка?!
Феска задохнулась от возмущения и вскочила на ноги – так с ней не позволял себе разговаривать ни один, даже самый оторванный, мужик в деревне.
– Не смей говорить со мной в таком тоне! – вспыхнула беглянка, ей было уже все равно, что человек, стоящий перед ней – маг.