Повисла пауза. Краснопёров в первую минуту не мог сообразить, в каком качестве именно он должен выступить в этой программе. Полицейский развёл руками:
– Я могу вам предоставить материалы личного характера, если посчитаю нужным, например, где я храню деньги, с кем дружу, кого ненавижу, вы же просите для трансляции служебную, закрытую и не мою личную информацию. Хотя прекрасно понимаете, что это должностное преступление!
– Да брось, Паша! Мы всё сделаем так, что никто даже не догадается, откуда произошла утечка. Тебя снимем с изменённым голосом, спиной, только силуэт, никаких подозрений! И, конечно, затея не бесплатная. Ты получишь огромный гонорар и не в рублях, так как именно ты основной информационный источник.
Наконец до Павла стало доходить из каких соображений был организован обед, знакомство, вся эта непринуждённая обстановка и оживление со стороны хозяина. Он понял, почему за обедом молчала Ольга и сожительница Элеонора, им нашлось место в разыгранной пьесе только в качестве статистов. Полицейский пошевелил затёкшими пальцами ног внутри тесных туфель и поднялся.
– А вам не приходило в голову, что не всё можно купить?
– Приходило! – Фирш резво подскочил. – Я и не собираюсь тебя покупать, рисую лишь возможные перспективы. Но я уверен, что ты не откажешься от моей дочери, видно невооружённым глазом, что ты любишь её.
Неожиданно Краснопёрову стало весело:
– Вы предлагаете мне свою дочь в обмен на информацию?
– Что-то вроде этого! – нисколько не смущаясь, ответил Эрнст. – В будущем ты станешь членом нашей семьи, и я хочу быть уверенным, что мы всегда при любых условиях и по любым вопросам сможем договориться! В конце концов, должен знать, что могу доверять тебе!
– Вы не правильно трактуете понятие доверия. Доверять это значит дать свободу! А в ваших планах всё контролировать, и заставить играть по вашим правилам. Не хочу разочаровывать, но наши жизненные намерения различны. Всего хорошего, спасибо за обед.
Краснопёров направился к выходу и уже взялся за ручку двери, как услышал слова:
– Постой, – голос Фирша звучал спокойно. – Неужели ты не понимаешь, что не сможешь удовлетворить потребности моей дочери? Она собачками-то занимается от безделья, играет в сострадание! Что ты можешь дать кроме зарплаты полицейского и убогой квартирки в маргинальном районе? Прочти пьесу Михаила Себастьяна «Безымянная звезда» и многое поймёшь. Истина в том, что «ни одна звезда не отклоняется от своего пути»!
Павел так и стоял спиной возле двери. После этих слов вышел с мыслями о том, что помимо зарплаты полицейского есть ещё и любовь! Однако в глубине души хрустальный замок начал медленно со звоном осыпаться с верхних самых тонких башенок. На пути к машине он никого не встретил, да и не хотел пускаться в объяснения, во всяком случае, не сейчас. Выходной, который он специально выклянчил у начальства именно для дурацкого обеда, бездарно пропадал. Ещё Павел не хотел находиться наедине со своими мыслями. Не придумав ничего лучше, он отправился в управление. Богдан Зиновьев, не жалея своей язвы, окунулся в работу с полной силой и сегодня ждал на разговор Эдуарда Богословского с женой. Брат последней жертвы Виолетты Богословской обещал появиться без опозданий.