– То есть, деньги у него таперича имеются… – почесал бороду купец. – Хм! Ладно, ступай! Запомню тебя!
А вечером того же дня он принимал у себя частного пристава – Василия Тимофеича. Принял со всем радушием, отужинали, перцовочкой сверху полирнули… И опосля этого всего, удалились уже в кабинет.
– Тут такое дело, Василь Тимофеич… Ты ж меня уж сколько лет знаешь, поймёшь!
Пристав – уже пожилой грузный дядька степенно наклонил голову – мол, а иначе-то как?
– На обоз мой тута лихие люди покушались… да, ты, поди, про то уже ведаешь ведь?
– Знаю об сём, да.
– Вот… Помог мне тогда – совсем, вроде бы, случайный человек – мериканский офицер. Они его – аккурат, перед этим раздеть попробовали, да не случилось им… Сами полегли – прямо на месте! А он, мало, что уцелел – так ещё и на них вызверился! Словно медведь на пасеке – чуток поменее десятка татей прямо в лесу и положил! Ферапонт – да, ты ж его знаешь – его сюда и привёз. Смекнул, что таковский человек полезен быть мне может…
Пристав только усмехнулся.
– Знаю я про случай этот. И за гостя твоего… Была у меня охота с ним побалакать… да… Не в обиду тебе буде сказано Иван Федорович, да, токмо не ты один повод для беспокойства имеешь! Купца Федулова ты же знал?
– Дормидонт Палыча? А как же… Не скажу, чтоб дружен с ним, но… да, знаю я его…
– Знал – точнее будет!
– Не понял я тебя, Василь Тимофеич… – насторожился купец.
– Преставился он намедни… третьего дня уж как!
– А что не ведаю я про то? И в гильдии ничё про то не сказывали, а я только сегодни тама был. Пошто так?
Пристав помрачнел.
– Веришь ли, я и сам про то токмо утром услыхал. Под Нижним обоз лесные тати переняли – а он в обозе том присутствие имел. Всех, как есть, положили – никто не уцелел! Чай, кстати, так и не сыскали…
– Ох, ты ж, Господи! – купец истово перекрестился. – Упокой душу его! Не был он мне другом, однако ж, честный был человек! Слово держал!
– Конкурентом, ежели, по-учёному говаривать, он тебе был! – отрезал пристав. – Малышев купец – ведом ли тебе?
– Степан Ильич? Знаю его.
– Два обоза его в лесах сгинули бесследно! Опять же – чай везли, да сладости… Товарищество Петра Боткина с сыновьями – один обоз разбили – чуть не у самого Питера вообще! Тебе одному до сей поры везло…
Добрынин грузно осел в кресле.
– Побойся Бога, Василь Тимофеич… да, неужто, я на эдакое дело способен…
– Про то и речи нет! – махнул рукою пристав. – Не ангел ты, но и не душегуб же! Вот и смекай – насколько мне твой гость-то надобен! Не ведаю я, какие там у тебя на него виды имелись – но уж нам-то он самым первым делом необходим!