Собственно, Донской корпус, как и его командир Миронов, нужен был большевикам больше для пропагандистских целей, чтобы разложить ту часть казачества, которая находилась в армии Деникина. Для реальных боевых действий казаки считались ненадежными, а сам комкор – политически подозрительным. Тем более что отправленная на Западный фронт Донская дивизия, которую Миронов начинал формировать, перешла на сторону поляков, о чем Скалов и сообщал Сокольникову. Большинство большевистских руководителей склонялись к тому, что в Донской области ставку надо делать на крестьян и прочих иногородних, составлявших более половины населения, а обещания сохранения казачьей автономии и реальное ослабление политики расказачивания использовать лишь в пропагандистских целях для разложения белоказачьих войск. Как кажется, только Троцкий до определенного момента готов был использовать Донской корпус во главе с Мироновым в качестве мощной кавалерийской силы для прорыва деникинского фронта, но когда из-за саботажа донских коммунистов время для формирования корпуса было упущено, он, похоже, смирился с неизбежным превращением затеи с корпусом в чисто пропагандистское мероприятие.
Но с этим не смирился Миронов, тем более что поручать ему командование 9-й армией тоже никто не торопился. 31 июля он написал письмо Ленину с резкой критикой политики расказачивания и с сообщением, что формирование корпуса фактически остановлено. В этом письме он заявил:
«1. Я – беспартийный.
2. Буду до конца идти с партией большевиков до 25 октября, если они будут вести политику, которая не будет расходиться ни на словах, ни на деле, как шел до сих пор.
3. Всякое вмешательство сомнительных коммунистов в боевую и воспитательную сферу командного состава считаю недопустимым.
4. Требую именем революции и от лица измученного казачества прекратить политику его истребления. Отсюда раз [и] навсегда должна быть объявлена политика по отношению казачества, и все негодяи, что искусственно создавали возбуждение в населении с целью придирки для истребления, должны быть немедленно арестованы, преданы суду и за смерть невинных людей должны понести революционную кару. Без определенной открытой линии поведения к казачеству немыслимо строительство революции вообще, русский народ, по словам Льва Толстого, в опролетаризации не нуждается. Социальная жизнь русского народа, к какому принадлежат и казаки, должна быть построена в согласии с его историческим, бытовым и религиозным мировоззрением, а дальнейшее должно быть предоставлено времени. В практике настоящей борьбы мы имеем возможность видеть и наблюдать подтверждение дикой теории: «Для марксизма настоящее только средство, и только будущее – цель», и если это так, то я отказываюсь принимать участие в таком строительстве, когда весь народ и все им нажитое рассматривается как средство для целей отдаленного будущего, абстрактного.