Кстати, а анархисты? О них я знаю еще меньше, чем об эсерах, но и эти ухари организовались совсем недавно.
Вернемся, однако, к эсерам.
Если вещи называть своими именами, то эсеровский «научный социализм» откровенная хрень. Не теория, а набор пожеланий и слабо обоснованных утверждений. Ключевым является объявление крестьянина-общинника революционером по инстинкту, а крестьянство революционной силой. Сказочники, блин.
Вот только не надо, уважаемый переселенец, думать, что вы такой умный. Вы всего лишь пользуетесь накопленными за столетие знаниями, да и тех у вас с гулькин нос. А поставьте-ка вы себя на место основоположников, да не такого, каким вы являетесь сейчас, а с сердцем борца за справедливость. Можете мне поверить, вы жизнь положите в поиске ответа, как свергнуть этот режим. И тут вам тарелочка с золотой каемочкой, т. е. вал крестьянских волнений в преддверии отмены крепостного права. Полагаете, не мелькнет у вас мысль о крестьянине общиннике и бунтаре? Еще и как мелькнет, но на веру вы ничего не примите, вы же мните себя человеком объективным.
Поначалу прокачаете выкладки на логику, потом проверите на практике. А вы думаете, с какого перепуга адепты этой теории ломанулись «в народ» поднимать крестьян на борьбу за свободу? К сожалению, в таком деле обмишуриться, как два пальца против ветра, вот и обманулись.
Поясню для сидящих на танке. Представьте себе, вы приезжаете в какое-нибудь село Замогильное, а там… одним словом, или зубы на полку, или бунтовать. Искорки достаточно, а тут вы, весь из себя городской барин, да еще показываете свет в конце собственного прохода. Естественно, тут же рванет бунт, но вы-то будете уверены, что перед вами природные социалисты, готовые в любой момент метнуться к светлому будущему. Им только покажи направление забега. И ваши коллеги точно так же в это поверят и распространят частные случаи на все крестьянство, а значит, тезис о коммуняке по инстинкту есть единственно верный. Увы, до появления независимых социологических служб, как до луны раком».
Закрывшись от света ладонями, Федотов уткнулся лбом в оконное стекло. Ни огонька, ни проблеска, лишь отражение задумавшегося о чем-то Владимира.
— Извините, отвлекся, все хотел вас спросить, а кто руководит партией эсеров? — Федотов вновь переключил внимание на попутчика.
— Высшим органом является съезд, после которого руководство переходит к Центральному Комитету, а для неотложных вопросов решение принимает Совет партии. Это все изложено в нашей программе, — подколол переселенца революционер.