Воодушевленный неожиданным открытием Бонне собрал на улице еще несколько гнезд и положил их на каминную полку. Вскоре десятки гусениц приступили к исследованию его спальни: они ползали по стенам, потолку и даже мебели. Несомненно, он чувствовал себя новым богом, когда понял, что может управлять гусеницами, просто стирая оставленные ими следы. Он с удовольствием показывал этот фокус гостям. «Видите колонну маленьких гусениц? – спрашивал он. – Держу пари, что они не пересекут эту линию», – говорил он и проводил пальцем перед первой гусеницей.
* * *
В южной части Аппалачской тропы я тоже иногда видел в кронах деревьев эти странные белые шатры из паутины. Порой они достигали устрашающих размеров; несколько раз мне попадались деревья, полностью окутанные многоугольными облаками. Знакомый хайкер называл их «деревьями-мумиями».
Не знаю почему, но от одного их вида у меня по телу всегда пробегают мурашки. Как я узнал позже, гусеницы коконопряда – это по-настоящему жуткие и опасные животные. Их «лицо» напоминает черную маску, а тело покрыто тонкими, содержащими токсины волосками, которые могут отрываться и в ветреную погоду разноситься по воздуху на большие расстояния – до одной мили, вызывая такие аллергические реакции, как зуд, сыпь, кашель и покраснение глаз. Некоторые виды коконопряда раз в десять лет начинают размножаться особенно интенсивно, и это становится настоящим стихийным бедствием. В июне 1913 года железная дорога Лонг-Айленда пережила нашествие лесного коконопряда; они так плотно облепили рельсы, что поезда не могли тронуться с места из-за буксующих колесных пар.
Биолог Эмма Деспланд рассказала мне о том, что однажды она оказалась в кленовой роще во время нашествия гусениц коконопряда. Она назвала ее «лесом-привидением».
«В июне на сахарных кленах не было ни одного листочка – только странные, похожие на украшения для Хэллоуина, отвратительные шелковые клубки. Потом ты слышишь шум дождя. Только это не дождь. Это падают какашки гусениц».
Коконопряды не пользуются особой любовью даже у биологов. И тем не менее, ученые вроде Деспланд веками изучают коконопрядов в том числе и по следующей причине: будучи непревзойденными фолловерами – абсолютно преданными и абсолютно тупыми, – они довели до абсурда саму идею хождения по следу или тропе. Деспланд рассказала, что если молодую гусеницу изолировать от других гусениц, то она будет растерянно крутить головой, пытаясь найти след, а потом, скорее всего, умрет с голоду. В одиночку они совершенно беспомощны, сообща они способны съесть все листья в лесу.