ориентироваться и без них, но это создало бы ненужные сложности, а естественный отбор, как верно заметил Ричард Докинз, «не терпит расточительства».
Впрочем, полностью полагаясь на тропинки, можно оказаться в опасной ситуации. Например, в Конго из-за лесозаготовительных работ недавно была разрушена сеть слоновьих троп, что сильно запутало слонов и поставило их жизни под угрозу. Разрушительные последствия вырубки лесов Блейк описал следующим образом: «Представьте себе оживленный город, скажем, Ковентри или Дрезден, который во Вторую мировую войну в результате бомбежек превратился в руины. Когда-то там была развитая сеть дорог и все знали, как добраться из одного конца города в другой. Понятная всем жителям инфраструктура составляет основу их жизни, и вдруг внезапно она исчезает – после бомбежек не остается ничего, кроме воронок и дымящихся развалин. То же самое происходит при селективной вырубке тропических лесов: вы пригоняете бульдозеры, вырубаете по одному или два дерева с гектара, выкорчевываете их и невольно валите кучу других деревьев, в результате чего в джунглях появляются новые проходы и стираются старые тропы. Даже если при этом вы не убиваете слонов, вы все равно наносите колоссальный ущерб прекрасно работавшей до вас системе».
Если сети тропинок и традиционные пути миграции разрушаются или обрываются, а это происходит все чаще и чаще из-за вмешательства человека, они почти никогда не восстанавливаются, а популяции животных начинают стремительно сокращаться. Вот почему такой оптимизм вызывает зафиксированный Бартлам-Брукс редкий случай восстановления зебрами своего миграционного пути в дельте реки Окаванго. Это означает, – если, конечно, ее теория верна, – что когда все заборы будут снесены, слоны возродят древний путь и, пройдя сотни миль, они попадут в цветущую долину с густой травой, а вслед за ними двинутся полчища других животных, которые не преминут воспользоваться тропой, протоптанной огромными умными ногами.
Часть вторая
Пастьба
Покинув слоновий приют, я не переставал думать о Мисти, которая покорно позволила Коди осмотреть ее ногу. Прежде я полагал, что слоны должны держаться более отстраненно и всячески избегать людей, которые когда-то совершенно безжалостно их терроризировали. Но наблюдая за Мисти и Коди, я поразился тому, насколько спокойно и непринужденно они общались; я ни разу не заметил ни одного признака рабской покорности, которую слоны обычно проявляют во время цирковых представлений. Позднее я сообразил, что больше всего это походило на дружеское рукопожатие.