— Здесь.
Корин внимательно осмотрел зазоры между косяком и дверным полотном, замочную скважину.
— Ну что ж, открывайте… Но мы войдем втроем.
Бертенева словно окатили ледяной водой. Из палаты (или номера) Шалимова сбежать было невозможно, но он рассчитывал перекрыть кислород спящему, напичканному транквилизаторами космонавту, поставить Корина перед фактом его смерти (случайная передозировка препаратов) и переиграть противника психологически, вернувшись к обсуждению вопроса о сотрудничестве. Оно в случае неудачи с Шалимовым, по мысли полковника, вновь становилось привлекательным вариантом для Корина. Но войти в палату втроем? Немыслимо!
— Вы с ума сошли, — дрогнувший голос Бертенева выдал его растерянность. — Я же предупреждал…
— Это обычная дверь, — пояснил Корин, — там нет ни шлюзовой камеры, ни других защитных устройств. А значит, нет и вашей адской машинки.
Если бы она была, то при ее срабатывании отравились бы все в клинике. Так что не порите чепухи и открывайте.
Бертенев медленно потянул из кармана ключи.
Заорать, поднять тревогу? Бесполезно. — Корин будет отстреливаться, а первая пуля достанется полковнику. Нет, Сергей Николаевич. Еще не вечер.
Бертенев отпер замок. Шлюзовой камеры и впрямь не было, но был коротенький тамбур, в конце которого виднелась вторая дверь. Полковник распахнул ее. В палате зажегся свет. Вошедшие увидели Шалимова, пристегнутого к диковинному металлическому сооружению среди непонятных аппаратов.
Глаза его были закрыты, он ровно дышал.
— Ему введена солидная доза снотворного, — промолвил Бертенев тоном профессора, приведшего студентов-практикантов. — Разбудить его можно инъекцией стимулятора. Если не возражаете, я сделаю укол.
— Конечно, — согласился Корин.
Бертенев недоверчиво взглянул на него, вынул из шкафчика с красным крестом шприц и ампулу, наполнил баллончик шприца, склонился над космонавтом.
— Минуту, — удержал его руку Корин. — Вы уверены, что это ему не повредит?
— Что вы! Абсолютно безвредный стимулятор.
Он применяется для снятия усталости, депрессии, повышения работоспособности…
— Да? Ну вот и отлично. Вколите его сначала себе. Вам не помешает встряхнуться.
Бертенев беспомощно перевел взгляд со шприца с набранной в балкончик смертельный дозой наркотика на подчеркнуто участливое лицо Корина. Это был крах. Все пропало. Полковник в одно мгновение утратил самообладание. Последняя надежда испарялась на глазах. Бертенев в отчаянии бросился на Корина и вонзил иглу шприца в предплечье ненавистного противника.
И тут Стефи сделала то, чего предпочтительнее было бы избежать. Корину вовсе не требовалось ее вмешательство, с Бертеневым он прекрасно справился бы и один. Но вид зловещего шприца привел Стефи в такой панический ужас, что она выхватила из сумочки пистолет и выстрелила в полковника.