— А мне помнится, что товарищ главный инженер наравне со всеми нами, грешными, получает премию за перевыполнение плана. Что-то я не слышал, чтобы он хоть раз от нее отказался.
Фадеичев громко и торжествующе рассмеялся.
Хрупов побледнел. Услышать такой упрек в присутствии посторонних, да еще от кого — от своего вчерашнего подчиненного, от Ромки? Нет. Хрупов этого снести не мог. Не найдя, что ответить, он сунул руку во внутренний карман пиджака, выхватил пачку денег и кинул ее через комнату на директорский стол.
— Вы попрекаете меня премией? Можете взять ее обратно!
Деньги, не долетев до цели, парашютируя, медленно опустились на паркетный пол.
Завкадрами Веселкина вскрикнула:
— Боже мой! Да вы в своем ли уме, Николай Григорьевич?!
Молодой Сабов ползал на карачках, подбирал с пола деньги и клал на угол директорского стола.
Хрупов оглушительно хлопнул дверью да и был таков.
Беловежский спокойно, как будто ничего не случилось, произнес:
— Все свободны… кроме Фадеичева.
Как только они остались одни, Беловежский молча впился взором в бледноватое с темными мешками в подглазьях лицо своего зама, впился с надеждой и сомнением. С надеждой — потому, что знал: голова этого человека таит в себе десятки хитроумных комбинаций, способных выручить завод. С сомнением — потому, что не, знал: захочет ли Фадеичев всерьез ему помочь. Что может побудить его к действию? Перспективы дальнейшего роста? Но этих перспектив у Фадеичева нет, и он это знает. До самой пенсии ему суждено оставаться заместителем. Таким образом, пряника нет. Нет и кнута. Увольнение его не пугает. Фадеичева давно уже приглашали на должность заведующего кафедрой в местный политехнический институт, и, как было известно Беловежскому, он еще не принял окончательного решения.
— Александр Юрьевич! Только что на совещании в этом кабинете вы произнесли одну сакраментальную фразу…
Фадеичев тонко улыбнулся.
— Я знал, это не пройдет мимо вашего внимания, Роман Петрович. Да, наша задача, задача ваших помощников, подсказывать вам оптимальные решения. Причем, насколько я понимаю, сейчас нужны такие решения, которые сулят быстрый эффект, помогут спасти годовой план.
— С вами приятно разговаривать, Александр Юрьевич, — вымученно улыбнулся Беловежский, — вы понимаете с полуслова.
Фадеичев вздохнул:
— Моя беда в том, что я все могу понять.
— Ну и…
Зам директора прикрыл глаза тяжелыми веками, сделал паузу. Произнес:
— Начиная с мая, мы идем с недовыполнением. С небольшим, но недовыполнением. И если так будет продолжаться, годовой план завалим. Что нежелательно.