– Болван! – сказал он. Он задыхался, словно от бега. – Проклятый невежественный болван! Ты что же, хочешь, чтобы шахту разнесло на куски? Чтобы у нас произошла новая катастрофа? Этого ты хочешь? Этого, я тебя спрашиваю? Я выбрасываю на улицу честных, хороших работников, а ты тут прячешься по углам, лодырничаешь и куришь, так что все мы можем взлететь на воздух! Убирайся вон! Уйди с глаз моих, ради бога! Ты уволен. Возьми свои спички и свои дрянные папиросы. Вон отсюда, пока я не вышвырнул тебя сам!
Он схватил Уикса за плечи, повернул и вытолкал за дверь. Уикс в коридоре растянулся во всю длину и ушиб ногу о ступеньку. Артур с треском захлопнул дверь.
В кабинете наступила тишина. Артур оперся о стол, все еще дыша прерывисто, как после быстрого бега, – казалось, ему не хватало воздуха. Гудспет бросил на него один только быстрый и растерянный взгляд. Взгляд был инстинктивный, и Артур это понял.
– Он заслужил это, – воскликнул он, – я должен был его уволить!
– Да уж, конечно, такого парня оставлять незачем, – согласился Гудспет, смущенно глядя себе под ноги.
– Могу ли я допускать подобные вещи?
– Нет, конечно, не можете, – подтвердил Гудспет, все еще в замешательстве не поднимая глаз от пола. Помолчав, он прибавил: – Теперь он пойдет и скажет своему отцу Джейку Уиксу, контролеру.
Артур делал усилия казаться спокойным:
– Я его ударил не больно.
– Он будет уверять, что вы его чуть не убили. Эти Уиксы – такие вредные люди… – Гудспет круто оборвал и двинулся к двери. – Пойду делать обход, – сказал он и вышел.
Артур все стоял, прислонясь к столу. Он сделал ошибку, ужасную ошибку, ударив Берта Уикса. В этом виноваты заботы и переутомление. Гудспет отправился заглаживать его промах. Ах, если бы все обошлось! Артур отошел от стола и вышел в раздевальню за кабинетом. Там он надел рабочий костюм, так как хотел сегодня утром осмотреть «Новый Парадиз». Входя в клеть, чтобы спуститься в шахту, он еще надеялся, что все обойдется.
Но дело не обошлось. Берт, поднявшись, отправился на площадку у входа в шахту, где отец его проверял вес подъезжающих вагонеток. У Берта болела нога в том месте, где он ушиб ее о ступеньку, и чем больше он думал о своей ноге, тем больше она болела. Он уже боялся ступать на нее.
Его отец, Джейк Уикс, видел, как Берт подходил, особенно осторожно ступая на одну ногу.
Джейк остановил вагонетки.
– Что с тобой случилось, Берт? – спросил он.
Громко всхлипывая, Берт рассказал все. И Джейк, выслушав его, объявил:
– Он не имеет права делать подобные вещи.
– А он это сделал, – возразил Берт. – Он ударил меня и сбил с ног, вот он что сделал! И когда я уже лежал на земле, он еще раз пнул меня.