Он шёл работать — такой вывод я сделал, потому что мужчина шагал без штанов. А его не прикрытое распахнутой рубахой «уродство» находилось в «рабочем» состоянии.
«Жалкий образец, — подумал я. — У меня побольше будет».
Так вот кого дожидались те голые дамочки. Вот почему они все спали — наверняка их опоили сонным зельем, подготовили к… оплодотворению. Меня тоже собирались проводить в одну из этих комнат? И что бы этот тип со мною сделал? Попытался зачать ребёнка? Или сделал бы мне профилактику механического запора? Тоже посчитал бы меня… странной разновидностью женщины?
Мужчина поднял на меня меланхоличный взгляд, посторонился, уступая дорогу; «уродством» указал мне на лестницу. Никакого испуга или паники я на его лице не заметил. Мужик явно витал в своих невесёлых фантазиях. Меня либо поленился разглядывать, либо не воспринял, как угрозу. А зря. Я бросил в него «убийцу потенции» — вспомнил ещё одну шутку времён учёбы в Акрильской академии.
Уже спускаясь по лестнице услышал за спиной изумлённый возглас. Изумлённый — не предсмертный. Как и предсказывала бывшая портовая грузчица, магия мужчину не убила. Я невольно обернулся, посмотрел на маячившие в дверном проёме комнаты голые сморщенные ягодицы. Точно не женщина: на тех я реагировал совсем иначе — организм не обманешь.
В комнатах нижнего этажа я увидел примерно то же, что и наверху. Примерно — это потому что в некоторых помещениях я застал рабочий процесс. Коллеги встреченного мною у лестницы мужика деловито трудились над оплодотворением спящих жительниц Кординии. Зачем они их усыпляли, если не боялись женской энергии? Сам ответил на этот вопрос, когда в одной из комнат раздался истеричный крик не вовремя проснувшейся горожанки.
В комнату, где голосила женщина, спешили служанки богини. Я свернул с их пути, постарался скорее покинуть корпус с бывшими мужскими комнатами, превращёнными теперь в помещения для… свиданий. Убедился, что боярышень разместили не там. Свернул в тень от высоких стен, заглянул в воспоминания бывшего обитателя этой крепости. Прикинул, в каком из известных ему помещений, я бы разместил сотню детишек.
Из самых очевидных вариантов я выделил второй и третий мужские корпуса — так я их обозвал сам: местные не удосужились присвоить им номера. По размеру и количеству комнат здания в точности соответствовали тому, где я только что побывал. Если боярышень расселили не поодиночке, то мест для сотни детей в них вполне хватит — мужчин в крепости раньше проживало больше.
Ещё я мысленно отметил на воображаемом плане Мужской крепости помещение для игр и столовую — кормились мужики из одного котла, собственных кухонь ни у кого из них не было. Раз и там, и там, решил я, помещались толпы бывших обитателей крепости, почему бы в этих залах не поместились детишки? Рядом со стеной столовой я сейчас и прятался — туда решил заглянуть в первую очередь.