Ладно хоть копья и щиты с собой не взяли — примостили их рядом с возницей.
В пути стражницы предпочли молчать. Разглядывали меня, лишь изредка перешёптываясь. Чем-то напомнили мне троицу грабительниц — тех, чьи жизни я использовал для создания «проклятого гвоздя». Такие же надменные, самоуверенные, потрёпанные и блеклые. Язык не повернулся бы назвать их представительницами «прекрасного пола».
Я тоже не испытывал желания общаться. Всё больше поглядывал за окно. Рассматривал улочки Ревы; отмечал, насколько сильно они отличались от улиц Бригдата — отличались в лучшую, на мой взгляд, сторону.
Здесь видел и карнавал пёстрых вывесок, и яркую зелень ухоженных скверов, и сверкающие золотом похожие на дворцы дома — не пошарпанные домишки общей части столицы Кординии и не серые крепости боярских квадратов. Фонтаны на площадях, а не пересохшие бассейны. На улицах: толпы праздно гуляющих женщин в нарядных одеждах, а не спешащие по делам воинственные отряды боярских слуг и не бредущие домой измученные тяжёлой работой подвыпившие горожанки, что заполняли под вечер улочки Бригдата.
Всё же праздная жизнь королевских аристократок, о которой успел наслушаться в дилижансе, привлекала меня больше, нежели милитаристские увлечения боярынь Кординии. Балы, роскошные приёмы, нарядные ухоженные женщины — вот что меня интересовало. А не планы по захвату соседских крепостей.
Зачем и куда меня везут, почти не размышлял.
О чём здесь думать? Возможно не так уж много вариантов. О том, что иностранец боярин Кир Силаев остановился в гостинице «Столичная», знали немногие: персонал самой гостиницы, да ещё льера иль Гише — та, что младшая из сестёр.
А значит, возможны лишь два варианта.
Первый — это стандартная проверка иностранных гражданок, беседа с ними о международном положении и… быть может даже прощупывание на предмет возможной вербовки. Так себе вариант: для такого не следовало бы отправлять стражниц, а проворачивать его тихо, не привлекая внимания. Но… вполне возможный.
И второй, более вероятный — жалоба на меня от льеры иль Гише.
Что там могла насочинять обиженная женщина? Не плакалась же о том, что я наградил её девственностью? Ограбил, избил, изнасиловал, отказался насиловать, пытался похитить? Уверен: фантазия у льеры хорошая. И не сомневался, что об её слёзных рассказах мне вскоре поведают в красках — та же старшая королевская дознавательница.
От скуки я постукивал пальцем по скамье, выбивая ритм, мысленно напевал песенки из альбома Ильсинии Силаевой, чуть коверкая оригинальные мелодии. Плаксивые стихи под ритмичную музыку звучали… оригинально. Обязательно испробую подобное исполнение… сперва на Васе.