Клавиши компьютера при работе чуть слышно поскрипывали резиной и щёлкали герконом, но в целом, машинописные бюро из филиала ада на земле, превратились в тихое уютное место, где можно было разговаривать шёпотом.
Обо всех этих успехах Александр докладывал на коллегии Совмина, где заслушивали сначала руководство Минсредмаша, а затем Точмаш.
Александр для наглядности подготовил презентацию из слайдов, видеороликов, и карт, которые высвечивались на огромный экран позади президиума, в котором находился Булганин, Берия, и заместители Булганина: Рокоссовский, Тихонов, и другие.
С выполнением плана в Точмаше всё было нормально. То есть плановые задания выполняли чётко и в срок, а сверхплана давали только то, что сразу выкупал Минторг. В принципе такой отчёт был нормой для любого министерства, но впервые за работу такого объёмного монстра отчитывался один из заместителей.
- Ну что-ж. – Булганин кивнул Мечникову который закончил доклад. – У меня вопросов нет. Может у товарищей? – Он бросил взгляд на президиум.
- Скажите, товарищ Мечников, а как работает ваша система премирования рабочих и служащих? Если вкратце?
- Если совсем коротко, то премиальный фонд каждого предприятия зависит от его дохода, и по сложной формуле учитывает результаты работы всего Точмаша. Так сотрудник получает на руки распечатку, где указано выполнение плана, качество изделий, и общий финансовый результат предприятия. Всё почти так как работает в кооперативе, только у нас же фактически льготное кредитование от государства, да и некоторые работают по десять лет, а кто-то неделю, или того меньше. В общем зависимость сложная, но раз введённая в бухгалтерский вычислитель она выдаёт итоговую сумму мгновенно. И с момента введения такой системы оплаты, у нас количество брака постоянно снижается. Дело дошло до того, что авиапром предпочитает разместить заказы у нас, а не на своих заводах. А у нас же основное производство – станки. Ну и ещё делаем всякую мелочёвку по товарам народного потребления. Вот освоили бездефектное вакуумное литьё деталей двигателя, и сразу передали вместе со всем оборудованием на Серпуховский завод.
- А они через неделю запороли и станок, и высокочастотную печь. – Негромко добавил Рокоссовский. – Три с половиной миллиона убытка, как одна копеечка.
- Мы всё же смогли отремонтировать станок, и итоговые убытки составляют триста десять тысяч пятьсот восемь рублей сорок три копейки. – Добавил Александр. – Но ситуация когда ведущие инженеры включают оборудование и начинают эксплуатировать не открыв инструкцию и не сдав учебный норматив, мне кажется недопустимой. Станки всё сложнее, и не у всех стоит «защита от дурака».