Толстый носился с тушами между холодильной камерой и камином, уворачиваясь каким-то образом от бензопилы Красавчика. Когда он выскакивал из морозильной камеры и бежал к камину, то был в тулупе и валенках, весь в инее и сосульках. А когда бежал обратно от камина, был мокрый и потный, голый по пояс, в простыне и в банной шляпе.
Длинный раскатал два рулона ковровой дорожки. Установил в два ряда козлы, уложил на них обе ковровые дорожки, установил электродвигатель и пусковое устройство. Весь этот туда-сюда «конвейер» подвел к середине, где лежала столешница, и стал устанавливать на него специи, соусницы, графины, утятницы, разносолы, салаты в салатницах, вазы с фруктами, пирожные на блюдах и торты. Бесконечный ряд закусок и вин уходил куда-то вдаль и там скрывался. Несколько раз его все-таки задевала бензопила Красавчика. Сначала срезала поясной ремень, и брюки свалились по щиколотку. Затем цепануло пиджак и рубашку. И в результате он бегал вдоль «конвейера» вприпрыжку мелкими шажками, как опасный преступник в ножных кандалах и болтающихся лохмотьях. Он все время спотыкался и падал на закуски, так что весь был в салате и в зелени.
Время от времени Длинный подбегал к Красавчику за очередным графином. И тот не глядя опускал ему в протянутую руку мелкие монетки. Длинный прятал монетку в лохмотья, крестился, кланялся как заведенный, дробно бормотал «Спаси тебя, Господи!» и убегал…
Помещение было заполнено паром, дымом, визгом бензопилы, гудением камина, сопением Толстого и звоном посуды под телом Длинного.
Часы пробили еще раз.
Стаи птиц сорвались с насиженных мест и клиньями потянулись в дальние края.
Вчетвером, царапая паркет, втащили сундук, открыли, переоделись. Сундук бросили в камин.
Собрались у крышки стола, которая лежала на полу, и стали размышляли, что делать.
Длинный сложил руки на груди, Коротышка – за спиной, Толстый – на животе, а Красавчик засунул их в карманы брюк.
Решение пришло довольно быстро, они переглянулись и начали действовать.
Коротышка и Длинный подняли столешницу с двух концов и застыли, держа ее на весу.
Красавчик и Толстый принялись «накрывать» на стол.
Под тяжестью посуды крышка медленно накренялась в сторону Коротышки, куда так же медленно и неотвратимо стала съезжать вся сервировка.
Красавчик повел подбородком, Толстый подошел к Коротышке, приподнял край столешницы и поставил его Коротышке на голову.
Стол выровнялся.
Однако чем больше на столе появлялось предметов, тем больше и больше он оседал вниз.
Наконец, картина приобрела следующий характер…
Длинный стоял на коленях, подсунув руки под крышку. С другой стороны лежал Коротышка, передняя часть которого была под крышкой, как руки Длинного. Торчали только задница и ноги.