У бегемотихи роман со скунсом завелся.
Ну, бегемот, конечно, извелся.
От ревности он сам себя не знает,
Но что поделаешь, когда соперник так воняет?
Короче, бегемотиха от скунса понесла
И родила, но не спасла!
Нет, бегемот, как оказалось, молодец,
Усыновил, хотя вонял младенец, как отец.
Но стал с тех пор вообще вне дома спать,
Ну, нечем было в комнате дышать!
А бегемотиха от сына ни на шаг,
Любой каприз, любой пустяк,
И ублажает все его и эдак вот, и так,
И все за ним хозяйский глаз да глаз,
Но не снимая все ж противогаз.
Одышка у нее сильнее и сильней,
Дышать в противогазе все трудней,
По телу от хлебала и до слива
От аллергии сыпь величиной со сливу,
Давление под двести двадцать пять,
Уже не может ни сидеть и ни стоять,
А вонь сильней, уже и пневмония,
Короче, началась шизофрения.
Маниакальный бред, другие отклоненья,
А, главное, опасные явленья —
Ни бегемот, ни скунс не нужен ей в мужья,
Вчера обоих чуть не застрелила из ружья,
А нынче сковородкою убила крокодила,
«Подводный флот долой!» – вскричала и убила.
И сына стала принимать не за ребенка, нет,
За деревенский трехочковый туалет!
И, потеряв остатки интеллекта,
Убила в состоянии аффекта.
Три года дали, как это ни грустно.
А бегемот теперь живет со скунсом.