«Каленая тупая шестеренка», — обругала себя за недогадливость гномка и с усилием протолкнула плоский камень под язык.
— …Мы не принимаем чужаков, — услышала она низкий голос. — Сколько вам повторять? Прочь из долины, иначе мы вас вышвырнем!
В обработке языкового амулета у жеребца оказался очень приятный тембр.
— Великолепный и мощный страж Иму, — полился мед из уст эльфа, — еще раз прошу, сообщи о нашем приходе вожаку. Мы принесли ему дары, а также приветствие от нашей госпожи, королевы Эринетты Миррей. Правительница наша узнала, что у вас в долине странный мор, и, приняв вашу беду близко к сердцу, направила нас, своих лучших магов, к вам на помощь.
— Нам не нужна помощь от двуногих! — снова взвился на дыбы пегас. — Тем более от тех, кто не имеет понятия о приличиях! Почему юная гномка смотрит на Иму как на говорящего ишака?
«Они ещё и мысли читают?!» — пребывая в предобморочном состоянии, ужаснулась Горни.
— Не читают они мысли, у тебя всё на лице написано, — прошипел ей в ухо Нат, чувствительно пихая в бок. И вслух ответил почтительно:
— Моя спутница поражена твоей силой и размахом крыльев и оттого растеряна. Она не видела ничего подобного!
Это было истинной правдой. Если бы Эби не была так испугана, она бы оценила красоту и мощь загадочного племени. Пегасы были крупнее обычных лошадей раза в полтора, а некоторые — и в два. Сильные широкие спины, крутые холки, мускулистые ноги — копыта с суповую тарелку в отчем доме. Длинные шелковистые гривы и хвосты. И крылья! Огромные, как два паруса, с блестящими на солнце перьями. Все пегасы, которых она видела со входа в долину, были светлой масти: светло-соловые, золотисто-соловые, соловые в яблоках. Выделялись изабелловые и светло-рыжие. Пегас-сы — Эби еле вспомнила, что так назывались самки, — были немного меньше и изящнее. Жеребята, или, правильнее сказать, пегас-ли, были беленькими и трогательно отливали розовым. А как они пели! На своём родном языке, так протяжно и с такими переливами, что уловить смысл было нелегко. А голоса — высокие и низкие, мелодичные, звонкие — завораживали.
— Я правда восхищена, — выдавила из себя Эби.
— И есть чем, — горделиво сменил гнев на милость страж и прогарцевал туда-сюда, явно красуясь. Зависшие за ним жеребцы одобрительно заржали.
— А почему вас всего двое? — подозрительно остановился Иму. — Обычно двуногие сначала шлют гонцов о посольстве, потом само посольство, шумное, как рой ос, и такое же многочисленное…
— Королева мудра, — дипломатично заметил Натаниэль, — и знает, что вы не любите шума и гостей. Посему решила из добрососедских чувств отправить нас вдвоем. Вы позволите показать вам один из даров? — почтительно продолжил он. — Он сделает ваше великолепие еще более великолепным.