Мишель невесело усмехнулась.
– Все так и говорят, но мне пришлось подписать брачный договор. Много я не унесла, что бы ни говорили. Было бы неплохо, если бы вы оставили эти мои слова. Я к тому, что половина моей семьи тянет руки к деньгам, которых у меня даже нет.
– Но вы, конечно же, не ушли без гроша.
– Не совсем, – сказала Мишель. – Но для этого мне пришлось оставить фамилию. Я бы предпочла что-нибудь более ценное. Впрочем, какую-то особую пользу эта жертва мне не принесла.
– Итак, первая ночь, – напомнила Кэти.
– Верно. – Мишель вдруг занервничала. – Не хочу выглядеть сумасшедшей. Я была очень молода, дом жуткий и старый, и я, наверно, просто испугалась.
– Понятно, – сказала Кэти, с трудом сдерживая нетерпение. – Что вы видели?
– Я ничего не видела. Но слышала голоса и музыку.
– Но ведь в доме могли быть другие люди? – сказал Макс.
– Отец Томаса отключился в своем кабинете в другом крыле. Все остальные уехали. Прислуга разошлась по домам.
– Они не жили в особняке?
– Заставить прислугу жить в доме он не мог. Никто не задерживался надолго, поэтому он отказался от попыток и просто нанял приходящий персонал.
Кэти бросила взгляд на Макса.
Рози подошла к столику, сжимая пластиковую миску с деревянным помидором и желтой пластиковой каплей, которая могла быть яичницей. Поставив миску перед Мишель, малышка требовательно заявила:
– Ешь!
– О, спасибо, – пропела Мишель тем певучим голосом, которым люди общаются с маленькими детьми. – Вкуснятина, помидоры и яйца.
Рози насупилась.
– Нет. Это суп.
– Какая я глупая. – Мишель взяла пластиковую ложку и притворилась, что ест. – М-м-м. Прекрасный суп.
– Глупая мамочка, – сказала Рози и пошла в свой угол.
Мишель посмотрела ей вслед влажными глазами.
– Она – мой ангелочек. Мое чудо. – Мишель наклонилась и понизила голос. – Мне было сорок три года, когда она родилась. Можете в это поверить? Я почти потеряла надежду.
– Вау. – Кэти не могла представить, чтобы в ее жизни вот так же, в сорок три года, появился мини-диктатор.
– ЭКО. Четыре раунда. Это был ад.
Кэти вежливо кивнула и отпила чаю, чтобы ей не пришлось ничего говорить.
Макс сосредоточенно смотрел в меню.
– Но оно того стоило. Нельзя познать любовь, пока не станешь матерью.
– Итак, вы слышали голоса.
– И музыку. Было жутко, но я к этому привыкла. Избегала темных лестниц – там всегда было холодно, а по ночам использовала беруши.
– Вы храбрая, – сказала Кэти.
Мишель натянуто улыбнулась ей.
– Мне было не до этого. Быть замужем за Томасом страшнее всего на свете. У меня просто не было времени беспокоиться о чем-то еще. Я говорила себе, что это старый дом. Радиаторы. Я действительно не боялась. По крайней мере, после первой ночи. Вот почему оно стало таким сюрпризом.