Поднявшись вместе с остальными бойцами на борт «охотника», тут же рванувшего от причала на всех парах, и возясь с так и не пришедшим в сознание Серегой Вешняковым, старлей наткнулся на растерянный взгляд помогавшего ему старшины. Не совсем понимая, в чем дело, вопросительно дернул подбородком.
– А нам-то как же теперь быть, а, командир? – верно истолковал его жест Левчук. – Мне ведь вас проводить да вернуться приказано было, а оно вона как обернулось.
– Как быть? – рассеянно переспросил Степан, вылущивая из ячейки аптечки шприц-тюбик с противошоковым. Привычно скрутив колпачок, сделал укол в бедро прямо через камуфляжные брюки и, не отпуская пальцев, выдернул пустой шприц. – Да пока никак. Догоним бэдэка, перейдем на борт, свяжемся с Кузьминым да проясним ситуацию, делов-то. Или можно вон мореманов попросить, радиостанция на борту наверняка имеется. А сейчас помогай, Семен Ильич, пока пацан кровью не истек. Ты, помнится, куда лучше всяких санинструкторов в перевязках понимаешь – вон как меня в Южной Озерейке грамотно перебинтовал, все как на собаке зажило…
Москва, Кремль, 20 февраля 1943 года
Разговор в высоком – выше некуда – кабинете длился уже третий час. Несколько раз Поскребышев приносил чай с печеньем и бутерброды. Сначала Шохин жутко стеснялся, прихлебывая крохотными глоточками ароматный напиток и не прикасаясь к еде – жевать в присутствии Самого казалось кощунственным, хоть живот и предательски бурчал, поскольку последний раз капитан госбезопасности перекусывал, да и то не особо плотно, еще в Сталинграде, во время дозаправки самолета.
В конце концов Иосифу Виссарионовичу это надоело, и он, отставив в сторонку подстаканник, с ироничной улыбкой осведомился:
– Товарищ Шохин, почему вы ничего не кушаете? Неужели боитесь, что товарищ Сталин хочет вас отравить? Или считаете, мне приносят некачественную колбасу?
– Никак нет, товарищ Сталин! – ошалев от услышанного, стартующей ракетой подорвался со стула контрразведчик. – Как можно?! Просто я не голоден. Э-э… виноват!
Коротко дернув рукой, хозяин кабинета вернул Шохина на место и кивнул на тарелку:
– Я, разумеется, шучу, товарищ капитан. Но тем не менее перекусите, чай у товарища Сталина, конечно, отличный, но одним им сыт не будешь. А чтобы вы не так сильно стеснялись, можете считать это моим приказом.
– Слушаюсь. – Сергей робко взял один из бутербродов.
Сталин же, закурив, снова вернулся к изучению доставленных из будущего документов. Точнее, сделанных на лазерном принтере распечаток, которые Шохин изначально разделил на четыре части, упаковав каждую по отдельности. И не просто упаковав, но и надежно загерметизировав на случай попадания в морскую воду, так что с этим морпех угадал. Первая касалась основных битв Великой Отечественной войны и ее итогов, вторая – послевоенных событий и политико-экономического расклада в мире до начала двадцатых годов двадцать первого века, третья – новой военной техники, ракетного, космического и ядерного проектов. А вот четвертая…