…Мокрая серая лента шоссе с разделительной полосой убегала вдаль. Лететь по дороге на этом белом красавце и в компании милого шефа было сплошным удовольствием. Пока мы ехали, директор успел решить миллиард рабочих вопросов, а я не произнесла ни слова. Замечаний он мне не делал, не дергал. А ведь мужчины это любят: почему так быстро, почему так медленно, почему не перестроилась, почему не пропустила… Нет, Кирилл Андреевич был полностью поглощен своими делами, а обо мне словно забыл.
В самом Екатеринбурге, окутанном сизым облаком смога, забитом автомобилями, пропитанном бензиновой гарью, исторгающем монотонный гул промышленного гиганта, мне пришлось немного попыхтеть. Но шеф сразу пришел на помощь — превратился в навигатор, сообщая приятным голосом, куда поворачивать и где тормозить.
В конце концов наш красивый ручной монстр замер на парковке у ресторана. Я заглушила мотор и посмотрела на директора.
— Умница, — похвалил Кирилл Андреевич. — Чудо-ребенок. Водишь отлично. Ставлю пять с плюсом.
— А стоп-линия? — напомнила я.
— Да, я учел. Иначе поставил бы пять с тремя плюсами.
Я облегченно выдохнула и зарделась. Но потом к горлу подкатил комок — вдруг вспомнила о бывшем муже. Сколько раз мы проделывали вместе с ним эту дорогу до Екатеринбурга. Для меня это превращалось в мучение. Вадим въедливо фиксировал все мои промахи, а так как я знала, что он за мной следит, то психовала и постоянно ошибалась. Я прекрасно понимала, во что для меня выльются все мои ошибки, какая меня ждет ночь. Поэтому к концу любой поездки уже ощущала себя жертвой, приговоренной к мучительной казни, и тряслась от страха.
— Катюша, все нормально? Что с тобой, малыш?
— Все хорошо, Кирилл Андреевич.
Ресторан был дорогим, с красивой, абсолютно новенькой отделкой и многочисленными картинами на стенах. Из динамиков лилась приятная музыка, персонал порхал и очаровывал улыбками.
— Катя, садись вот здесь, — скомандовал директор.
В сопровождении услужливого администратора мы подошли к столу у стены, накрытому на четыре персоны. Блестели фужеры и высокие бокалы, сверкали белые тарелки. Кирилл Андреевич положил на диван, обтянутый коричневым флоком, сумку с ноутбуком.
— Закажи себе обед. Занимайся своими делами. Мы сядем отдельно, так как у нас будет суровый мужской разговор. Этот товарищ умеет общаться только на особом диалекте.
— Матерится? — поняла я.
— Вроде даже как бы и не матерится, — пожал плечами Кирилл Андреевич. — Просто он так разговаривает. Тебе лучше этого не слышать. Даже мои опытные уши иногда отваливаются и с грохотом падают на пол. А что тогда будет с твоими чудесными маленькими ушками? — директор посмотрел на мои уши так жадно, словно хотел их откусить и съесть.