— Не можете ли вы меня переправить за границу?
Контрабандисты внимательно на него взглянули, посмотрели друг на друга, и старший сказал:
— Будет стоить две тысячи злотых.
Вильгельм отошел и сел на лавку. У него было только двести рублей, которые дала ему Устинька. Они дождались утра и поехали дальше.
Опять корчма. Сидя в корчме, Вильгельм призадумался. Дальше ехать вдвоем с Семеном в лубяном возке нельзя было. Нужно было пробираться одному. Вильгельм посмотрел на Семена и сказал ему:
— Ну, будет, Семен, поездили.
Он страшно устал за этот день, и Семен подумал, что Вильгельм хочет заночевать в корчме.
— Все равно, можно и подождать. До ночи недалеко, — сказал он.
— Нет, не то, — сказал Вильгельм. — А поезжай домой. Будет тебе со мной возиться. Дальше вдвоем никак невозможно.
Вильгельм спросил у хозяина бумаги, чернил, сел за стол и начал писать Устиньке письмо. Он прощался с нею, просил молиться за него и дать вольную другу его Семену Балашеву. Семен сидел и исподлобья на него поглядывал.
— Как же так, все вместе, а теперь врозь? — спросил он вдруг у Вильгельма, как бы осердившись.
Вильгельм засмеялся невесело.
— Да так и все, любезный, — сказал он Семену. — Сначала вместе, а потом врозь. Вот что, — вспомнил он, — бумага-то твоя при тебе?
Семен пошарил за пазухой.
— Нету, — сказал он растерянно, — нету бумаги, никак обронил где-то?
Вильгельм всплеснул руками:
— Как же ты теперь домой поедешь?
Он подумал; потом вытащил свой паспорт и протянул его Семену.
— Бери мой паспорт. Все равно, как-нибудь дойду.
Семен взял паспорт, начал его с мрачным видом перелистывать и потом сказал нерешительно:
— Здесь по пашпорту тридцать девять годов, а мне по виду барышни только что двадцать дают. Вам пашпорт самим нужен.
Семену было двадцать пять лет, но он был моложав.
— Тогда брось его, — сказал Вильгельм равнодушно. — Пожалуй, и впрямь не годится паспорт: его у нас все равно тогда списали в точности, теперь, наверное, все знают. Ну, с Богом, собирайся, — сказал он Семену. — Дома поклон всем передай, письмо не оброни. Устинье Карловне отдашь.
Он проводил Семена на двор. Семен сел в возок, потом, всхлипнув, выскочил, обнял крепко Вильгельма и хлестнул чалку.