Пророчество сбылось. Хотя правильно это пророчество обозначить просто желанием шефа попасться мне на глаза. Такого поворота я ожидать не могла, но ведь Григорий Алексеевич угрожал следующим шагом. Который и сделал.
Выходя из института, я на краю парковки сразу узнала знакомую машину. Мимо нее по единственному пути пройти было невозможно. Но я все же с прищуром вгляделась в стекло – и точно, известный в широких кругах мармеладный король явился непосредственно пред мои очи. И что-то очень сомневаюсь, что он здесь ради поиска других уборщиц. Все его предыдущие оговорки свидетельствовали не в эту пользу.
От неожиданности я притормозила, ответила что-то нечленораздельное одногруппнице, с которой мы вместе направлялись на остановку, и осознала – это и есть оговоренный шаг Григория Алексеевича. Вот он сидит в машине, однозначно видит меня, но не спешит наружу с криком: «А вот и я!». Видимо, теперь очередь моего шага, если я правильно понимаю его дурацкую логику. Но мне-то незачем, я-то в безумных приключениях не участвую.
Однако что-то пошло не так. То ли фортуна не на моей стороне, то ли шеф превосходно меня изучил. Я сделала три шага и снова остановилась, пытаясь выкинуть картинку из головы. На лобовом стекле, вот прямо перед самым носом водителя расползлась белая полоса, чуть размытая дворником. Нет, конечно, я могу обуздать свое стремление к чистоте – я же не сумасшедшая! Но припомнились его навыки вождения – он и без всяких помех является угрозой движению, а с этой полосой… Что произойдет, если он в своих дерганых гонках от пробки к пробке случайно отвлечется на грязь? И ведь я ее видела! Я прошла мимо и потом буду со спокойным сердцем смотреть местные новости об авариях?
– Анют, иди без меня, – отреагировала я на участившееся дерганье за рукав.
– Ты чего, Люба? – заинтересовалась одногруппница. – За тобой, что ли, приехали?
Я не ответила, а она, наконец-то, решила оставить меня в покое. Григорий Алексеевич вальяжно вышел из автомобиля – с тряпкой в руках! И начал неловко вытирать лобовое стекло. Но только размазывал его, да так усердно, как будто специально это творил. Он и творил специально, никаких сомнений, просто проверял мою выдержку. Буквально заставлял самой подбежать, а он как будто и ни при чем. Очень грубая и некрасивая манипуляция, которая могла бы сработать лишь на полной идиотке!
И сама я не заметила, как оказалась рядом и выхватила тряпку.
– В машину сядьте, Григорий Алексеевич, и побрызгайте, – я осознанно не поздоровалась. Так меня разозлила собственная слабость.