И ведь не специально и это не я гигант секса, это всё игра с любовной манной даёт такой небывалый эффект.
Всё, надо выходить, а то чувствую, на таком подъёме, дружок на новые подвиги собирается и, чувствую, меня это просто убьёт!!!
— Что это было??? — сквозь вырывающееся тяжёлое дыхание девушки, слышу я её голос…
— это просто любовь!!! — отвечаю я, уже сам, в засос, целуя её податливые губы…
* * *
А ведь ушла…
Вскочила, как ошпаренная, стоило только напомнить, что она на часы смотрела перед тем, как меня, по сути, изнасиловать.
На последнее заявление, просто хмык довольный с её стороны, а затем…
— Ой, мама, ведь спалюсь…
Быстро соскакивает с меня и давай одеваться, полотенцем моим, перед этим, вытерлась, причём, меня совершенно не стесняясь.
М-да… ну и штучка…
— на телефон мой, не надейся… — между тем, одеваясь, быстро говорит она. — Это у нас единственная встреча — потом голосом, в котором сквозит сожаление — хотя и жаль, но не за себя боюсь, мой хахаль, стоит ему узнать о нашей маленькой интрижки, просто порешит тебя илиизобьют так, что к постели будешь прикован, до конца своих дней. Ты уж прости, подставила тебя ненароком. Но, дай бог, пронесёт. Я на выход, если столкнёмся где, делай вид, что мы незнакомы. И не скучай, ты мне очень пришёлся по душе, как и моей малышки, твой богатырь. Долго вспоминать буду, такое не забывается. Хотя на счёт телефона… нет, не буду брать, если найдут, вопросы начнутся. Я тебя своим подругам порекомендую. Поверь, в накладе не останешься… и женщины ухоженные, а главное, не жадные. Подкинут на прожитие, может, даже на телефон новый заработаешь.
У меня, от услышанного, брови домиком…
Меня что, за альфонса приняли или проститутом считают?? Хотя, мысль об ухоженных женщинах слегка за тридцать, так сказать, бальзаковского возраста — это же моя бывшая слабость. А если и деньги за любовь платить будут, да я только за…
— тебя как найти?? И ты ваще кто, давай быстро расклад, у нас не так много времени — говорит она.
— Интернат — начал я объяснять.
Но меня бестактно перебили, явно спешит и сильно боится…
— это ты, с этой оторвой, сюда прибыл?? Я про интернатовских??
— Ага… — тихо шепчу я.
— А чего тогда тебя на этом этаже поместили? — Удивляется она.
— Если вы бы только знали, как я сам удивлён, наверное, больше негде было — хмыкаю я в ответ.
Она кивает, уже штаны на место пристроила и про трусики не забыла. Попрыгала тут, полуголая, на одной ноге их одевая и меня совершенно не стесняясь.
— Ладно, по тебе сама уточню, что надо. Не твои заботы. А всё-таки телефончик скажи, я запомню, память у меня почти абсолютная, когда надо и как зовут, скажи тоже…