Культурная политика Кольбера строилась на тех же идеях поощрения и контроля: корми и властвуй. У Мазарини, вечно дрожавшего за свою власть, а порой и за самую жизнь, руки не всегда доходили до забот о науках и искусствах. Подобное небрежение, кстати, обходилось этому алчному скупцу и хитроумному правителю дороже, чем если бы он все-таки удосужился заняться такими делами посерьезнее и потратил на них несколько тысяч ливров из своего многомиллионного состояния.
С Фрондой, без сомнения, удалось бы справиться быстрее и легче, не будь вся страна наводнена памфлетами, стишками и песенками – «мазаринадами», высмеивавшими кардинала со всей галльской язвительностью и откровенностью в выражениях, и догадайся Мазарини ввести цензуру пожестче, вернее, поэффективнее (угроз и кар как раз хватало), и поставить побольше острых умов и бойких перьев себе на службу. Кольбер, начавший свою карьеру в качестве доверенного служащего при Мазарини, не повторял ошибок своего покойного господина и наставника, а обратился через его голову к опыту Ришелье. Тот-то отлично знал цену печатному или брошенному с подмостков слову. Кольбер был лишен литературных наклонностей и литераторского самолюбия Ришелье, зато прекрасно понимал, сколь важно для престижа короля и страны сотрудничество людей даровитых и сведущих, заняты ли они прямой пропагандой и безудержно раболепным славословием или хотя бы просто лояльно прибавляют блеск своих талантов к сиянию французского престола. Поисками таких людей Кольбер занимался по всей стране и даже за границей. Вот одно из циркулярных писем, разосланных им интендантам провинций:
«Поскольку Король учреждает пособия для людей ученых… было бы весьма желательно, чтобы во всякой провинции нашего королевства сыскалось бы по нескольку человек, выказывающих прилежание к какой-либо науке или к истории своей провинции… Прошу вас навести справки, есть ли в пределах вверенной вам округи такие люди, и в сем случае сообщить мне о том; и если даже вы не найдете особ зрелого возраста, употребивших всю свою жизнь на занятия какой-либо наукой или каким-либо родом сочинительства, но отыщете какого-нибудь молодого человека от двадцати пяти до тридцати лет, имеющего способности и намерения посвятить себя либо собиранию сведений, кои могли бы послужить к истории вашей провинции, либо какой иной науке, побудите его приняться за эту работу и удвоить рвение в тех занятиях, что придутся ему по вкусу и дарованию; в сем случае, сообразно его усердию и достоинствам, я мог бы добиться для него некоего вознаграждения от Его Величества».