– Он выявляет коммунистов, – подтвердил Джимми.
– Да, я понимаю, что это важно, но к чему такая жестокость?
– Его интересует только конечный результат, – пожал плечами Джимми. – Ты знаешь, что он сам выбрал это место? До войны и до того, как он основал здесь центр, Бад-Нендорф считался престижным старинным курортом. Люди сюда приезжали отдыхать.
– Здесь был санаторий, да?
– Да. Он произвел осмотр этого места, увидел выложенные кафелем ванные и сказал, что из них получатся идеальные камеры. Эти помещения изначально не были уютными. Они не были застелены коврами от стенки до стенки, которые пришлось бы сдирать, – только голый пол и холодный кафель. Для него идеальный вариант.
Джимми снова закурил и затянулся сигаретой, на кончике которой мерцал красный огонек:
– Знаешь, как местные теперь называют свой городок?
Ева обратила на него озадаченный взгляд:
– Нет. Как?
– Das Verbotene Dorf, – ответил он, вскидывая брови, чтобы подчеркнуть значение слов.
– Запретный город, – перевела Ева. – Неудивительно. Мы прибыли сюда, чтобы восстановить справедливость, а сами творим еще большее зло. Чем мы лучше них?
1 ноября 1945 г.
Отель «Кайзерхоф»
Сбавив скорость перед воротами из кованого железа, Ева медленно въехала на блестящем черном автомобиле «Хорьх V8» на территорию отеля «Кайзерхоф». Эту машину центр допросов реквизировал у вермахта для нужд своих сотрудников, которые пользовались им в редкие дни отдыха. Автомобиль с урчанием катил по длинной гравийной дороге к величавому барочному зданию. По обе стороны аллеи высились голые вязы; клумбы, в которых все лето пестрели яркие цветы, теперь были пусты. Но этот зимний пейзаж для Евы служил желанным отдохновением от лицемерия и кошмара той работы, что она выполняла в Бат-Нендорфе.
– В Бад-Пирмонте в «Кайзерхофе» проводят набор сотрудников, – шепнул ей Джимми три дня назад во время короткого перерыва между напряженными допросами. – Давай, съезди туда. А то ты уже на последнем издыхании.
Еву трясло после утреннего испытания. Пленная немка, избитая и грязная, потеряла сознание, силясь ответить на ряд жестких вопросов. На этот раз Робинсон выглядел недовольным. Он был раздражен тем, что потратил время впустую, и велел Миллеру унести женщину и окатить ее холодной водой.
Джимми был прав. Она больше не могла, это было выше ее сил. Она не знала, кто и с какой целью проводит набор сотрудников в том отеле, но нужно было попытаться уйти из центра, пока сама она не сломалась, так же как заключенные. Изначально она думала, что будет работать там до тех пор, пока не появится возможность скомпрометировать Робинсона, но он был очень осторожен и расчетлив. Она не представляла, как можно его подставить и наказать за совершенные им деяния.