Только каждый раз, когда возникала новая процедура или появлялся незнакомый врач или человек, то тут же Клуша обнюхивала и осматривала новый прибор, шприц или медика. Только после этого подпускала Кару, постоянно находясь с ней рядом, при возможности — на коленях. На пытающихся что-то сказать против — просто шипела, обнажая совсем не маленькие зубы, а из пальцев вылезали длинные когти — сантиметров по пять длинной.
Она даже как-то махнула лапой на особо ретивого лаборанта. На металлической столешнице сразу появились четыре разреза, полностью прорезавшие металлическую столешницу насквозь.
Да еще и уровень её достиг шести, а это было больше любого одарённого, ну кроме Михаила и ведьмы. Так что дураков обижать Кару при таком телохранителе не было.
Тем более, что вечером в шесть часов обязательно приходил Болик. Подходил к Каре, обнюхивал, вслушивался в её эмоции, убеждался, что негативных нет. Переглядывался с Клушей, будто обмениваясь с ней мыслями. Убеждался, что Клуша спокойна и нормально реагирует на окружающую обстановку. Потом садился рядом и ждал, когда Кару отпустят.
Спорит с фамильяром с уровнем на уровне уже в восемь единиц никто не хотел. Расти он прекратил, но при этом когда он садился, то его голова была на уровне груди взрослого мужчины. Вес был в районе двухсот килограмм. Михаила как-то попросили загнать Болика на специальные весы в медицинском крыле городка.
Как-то проводить дальнейшие исследования девушки при наличии сильного духа и здоровенного монстра, ожидавших девушку, желание мало у кого возникало. И все исследования быстро и споро завершались.
Деревня Дубки, около 03:00 ночи Комната слежения
— Все удивительней и удивительней, — заявил один из наблюдателей у экрана. — Смотрите!
Еще двое ночных дежурных удивленно вытаращились на экраны, где малюсенькие феи тащили по воздуху гигантское бревно кедра из леса в деревню, облепив его как муравьи со всех сторон. Они перетащили его по воздуху на участок адвоката Боброва. Информация об этом уже была у сотрудников Управления.
Так продолжалось на протяжении нескольких часов. Затем выполнив свою работу, перетаскав необходимое количество брёвен, феи удалились к своей королеве.
* * *
Утром Каре было стыдно, очень стыдно. По всей видимости она замерзла ночью, т. к. сбила одеяло в ноги, поэтому проснувшись она обнаружила, что во всю обнимает Михаила, прижавшись грудью к его спине и закинув руку и ногу на его тело.
Как только она это осознала, то быстро отстранилась и убежала в ванную, всячески пытаясь скрыть своё сильное смущение.