.
29 октября командир 4-го Стрелкового корпуса комбриг И.Е. Давидовский передал Вильно литовским войскам во главе с бригадным генералом Винцасом Виткаускасом. Польское население воспользовалось сменой властей и попыталось устроить еврейский погром и патриотические демонстрации. Так как литовская полиция была немногочисленной и в конфликты не вмешивалась, порядок пришлось восстанавливать советским частям[6725]. Это был исключительный случай, так как приказом Наркома обороны войскам, расположенным в Эстонии (65-й Особый корпус), Латвии (2-й Особый корпус) и Литве (16-й Особый корпус), категорически запрещалось любое вмешательство во внутренние дела этих республик, встречи с рабочими, пропаганда советской идеологии и т. п[6726]. Советское руководство в этот период явно не планировало советизации Прибалтики, оно было более озабочено в укреплении своих стратегических позиций в этом важнейшем для СССР регионе на фоне событий, происходивших в Европе.
Германия продолжала войну, и её вождь был уверен в победе. 9 ноября, выступая в Мюнхене, Гитлер возложил всю тяжесть ответственности за начало конфликта на Великобританию и следовавшую за ней Францию. «Если англичане говорят, – заявил он, – что эта борьба, которая началась, является Второй Пунической войной, то еще неизвестно, кто в этой войне является Римом, а кто – Карфагеном»[6727]. Гитлер добавил, что Германия готовилась к войне, которая должна продлиться 5 лет, но думает, что она все же закончится раньше[6728]. В этой войне Берлин не мог не обращать внимание на свой тыл на востоке. Но глава вермахта был спокоен. 29 ноября 1939 г. он заявил на совещании командования вермахта: «Россия в настоящее время опасности не представляет. Сейчас она ослаблена в результате многих внутренних процессов. Кроме того, у нас есть договор с Россией. Однако договоры соблюдаются до тех пор, пока они целесообразны. Россия будет соблюдать договор до тех пор, пока она будет считать его для себя выгодным… Сейчас Россия решает большие задачи, прежде всего по укреплению своих позиций на Балтийском море. Мы можем выступить против России после того, как освободимся на Западе». Боеспособность РККА он оценивал как низкую и не считал, что она будет восстановлена за год-два[6729].
Эти слова были сказаны накануне советско-финляндской войны, которая существенным образом подорвала авторитет СССР и РККА на международной арене. Финляндия начала подготовку к новой войне с Россией задолго до её начала. «Благодаря своим многочисленным озерам, рекам, болотам, лесам и вообще чрезвычайно пересеченному характеру местности, – гласил обзор за 1924 год, – Финляндия имеет очень выгодные условия для обороны страны небольшими силами. Наступление же больших сил встречает значительные трудности». Единственным участком, на котором было возможно действие значительными массами войск, считался Карельский перешеек, а лучшим временем для движения – зима, когда замерзшие водные преграды и болота становились проходимыми