– Я прекрасно вижу это, господин президент, но ничего не могу поделать. Четыре часа назад кронпринц возобновил свои контратаки под Реймсом, начался мощный артобстрел Вердена. Все это связывает мне руки в оказании помощи столице. Если фронт рухнет, то потеря Парижа будет малым злом по сравнению с нашим отступлением к Сене.
– Неужели ничего нельзя сделать, Фош?!
– Мною уже отдан приказ о конфискации всех частных грузовиков и такси для нужд фронта, но это мало к чему приведет. При хорошем положении дел часть войск сможет прибыть в Париж через 18 часов, но это только пехотные части, и ими придется затыкать дыры под огнем врага. Вы не обращались к русским, господин президент? – осторожно спросил собеседник. – Я спрашиваю это лишь потому, что сейчас самый последний момент просить их помощи для спасения столицы. Завтра утром будет уже поздно, если учесть, что они смогут начать свое наступление через сутки. Это самый минимальный срок для подготовки операции такого масштаба.
– Я вас понял, фельдмаршал, – саркастически произнес Клемансо, – всего доброго.
– До свидания, господин президент, – квакнула трубка, и Фош отсоединился.
Клемансо вновь попались заголовки газет, и он содрогнулся, представив, какой грязью обольют его газетчики, если падет столица. Как нормальный политик своего времени, он научился не бояться этого, выработав за годы своего пребывания во власти стойкий иммунитет к душевным мукам. Холодный ум Клемансо прекрасно понимал, что падение Парижа резко ухудшит не только его положение как президента, но и нанесет огромный урон государственному престижу Франции, особенно при разделе победного пирога. С государством, потерявшим столицу, не считаются как с равноправным партнером и всячески стремятся ущемить его права.
Это волновало президента гораздо больше, чем все остальное вместе взятое, и поэтому после продолжительного размышления Клемансо решился.
– Пусть проигравший платит за разбитую посуду, – с горькой иронией прошептал он и взялся за телефонную трубку. Вскоре его соединили с русским посольством.
– Господин посол, я хотел бы, чтобы вы сообщили генералу Корнилову о готовности Франции взять на себя полное погашение займов, сделанных царским правительством перед войной. Полное погашение, – выдавил из себя Клемансо. – Взамен мы требуем немедленного начала наступления на Восточном фронте, не позднее двух часов пополудни по парижскому времени. В противном случае данное соглашение будет аннулировано. Вы хорошо поняли меня, господин посол?
– Да, господин президент, все абсолютно ясно. У меня есть инструкция от Верховного правителя об обязательном подписании соответствующих протоколов. Если вы не возражаете, я буду у вас через сорок минут. – Голос русского был почтительно холоден.