По совету Эрцбергера ради умиротворения англичан я отдам им земли Русского Севера и пустыни Центральной Азии. Сибирь и Дальний Восток можно будет поделить между Америкой и японцами. Именно так закончится последнее сражение между германцами и славянами.
Мне стыдно говорить, однако я ненавижу славян. Господи, прости мне этот грех, но я не могу не ненавидеть их, потому что они являются неполноценной расой, вечно стоящей на пути германского народа в его продвижении на восток. Очень скоро мы исправим все ошибки императоров Первого германского рейха и окончим их священное дело по расширению границ Германии.
В моем понимании славяне – это те же африканские туземцы наших колоний, только белого цвета, и мы вправе по отношению к ним применять те же жестокие меры наведения порядка, как и против гереро. Каждый офицер, солдат и просто немец не должен испытывать ни капли угрызения совести в этом важном для германской нации деле. Надо только четко исполнять мои приказы, за которые только я в ответе перед Богом и людьми.
Так излагал свои мысли и сокровенные планы красный от возбуждения Вильгельм Гогенцоллерн перед офицерами Генерального штаба, специально собранными Людендорфом в Шарлоттенбурге в канун нового наступления.
– Благодаря провидению и гению германской мысли сейчас в наших руках мощное чудо-оружие, против которого враги рейха оказались бессильны. Вскоре последует еще один мощный удар по столицам противника, после которого вам предстоит только добить измотанного противника и принести рейху долгожданную победу.
Немцы! Я полностью верю в вас и ваше мужество и потому призываю внести в дело победы свою щедрую лепту, подобно авиации и флоту. Сегодня мы стоим гораздо дальше, чем стояли в августе четырнадцатого года. От вас требуется последнее усилие, которое окончательно сломает хребет французской армии, нашему главному противнику на западе.
Она уже не та, что была четыре года назад. Ее силы основательно подорваны нашим рейхсвером, под ударами которого она, подобно снегу под солнцем, неудержимо тает, сокращая свою численность. Желая спасти страну от неминуемого поражения, Клемансо лихорадочно вербует в своих колониях марокканцев и алжирцев, щедро обещая этим дикарям в скором будущем французское гражданство и прочие блага цивилизации, после чего бросает и их против нас. Кроме них на помощь галлам прибыли американцы, занявшие наиболее спокойные участки фронта, и этим высвободили боеспособные части французов для переброски под Париж. И, конечно же, им помогают русские, прибывшие во Францию два года назад, но, слава богу, их осталось очень мало.