Но ничего из этого не происходило. Я просто стояла с закрытыми глазами, мысленно обращалась к магии и к эфиру. И целовала статую.
Дичь полная!
До чего ты докатилась, Серебрякова? Да даже твой первый в жизни кавалер, с которым ты целовалась, и то был активнее. Нам было по четыре года. «Тили-тили тесто, жених и невеста». Конфета в подарок. Кроватки во время тихого часа в саду рядышком... Эх, Женька, ты был хорошим «женихом»!
Я и сама не заметила, в какой момент под моими губами проступил не холодный хрусталь, а теплые, мягкие податливые губы. А потом на меня упала поверженная статуя и придавила. Я так увлеклась своими размышлениями, что не успела поймать момент, когда произошла трансмутация, хрусталь стал органикой. А статуя — мужчиной из крови и плоти.
И вот сейчас эта туша плоти и крови, пребывая без души и сознания, лежала сверху на мне.
— Да вашу ж магию! — выдохнула я, когда отдышалась. — Можно как-то не столь сокрушительно?
Барахтаясь и извиваясь как червяк, сталкивая с себя тяжеленное тело, я все же смогла выбраться на волю.
Потом с трудом перевернула Этьена на спину и присела рядом, изучая результаты своей деятельности.
— Слушай, ну ты реально красавчик! — сообщила я телу. — Потрясающий экземпляр носителя тестостерона. Прямо аж обидно, что все это — и такое... всеобщего пользования.
Посидев еще пару минут, изучая облик нового персонажа нашего отеля, я встала и обратилась к морю:
— Надо его на что-то положить. Нехорошо, что на песке валяется. И сделай ему, пожалуйста, тень. А то обгорит, Ориэлю лишняя работа.
Прямо из песка тут же выросла лежанка непосредственно под мужчиной. Я только поправила ему конечности, чтобы не свисали. Над ним появился большой тент, защищающий от солнца.
— Хорошо. Пойду позову своих соучастников по похищению тела.
Я спустилась в холл, помахала Феликсу, заканчивающему свое дежурство. Но подходить не стала. Мне нужно было подумать. Так что я села в одно из кресел и ждала остальных, размышляя о жизни.
Наконец вся честная компания вышла к завтраку.
— Ребята, — позвала я. — Я тут кое-что предприняла. Итак. У нас имеется тело. Ориэль, а у тебя — пациент.
— О-о! — замерла сильфида и заулыбалась. — Ты все же сделала это! Поцеловала его!
— Пришлось, — развела я руками. — Эфир подтвердил твои слова. Я так и не разобралась, почему именно я, ведь мы не пара с ним. Но... вот как-то так.
— И как? Тебе понравился поцелуй? — с чисто женским любопытством спросила Леслия.
— Не-а. Совсем не понравился. Он же ста... Ай! — схватилась я за попу. — Этьен! Ты сдурел?! Кусаться-то зачем?