Я где-то слышала, что у беременных женщин наступает так называемое размягчение мозгов. Одним словом, им можно навешать любую лапшу на уши, вручить в руки вилку, чтобы они эту лапшу ели, и они безропотно съедят. Вот я сейчас и приготовилась вешать лапшу, правда, в душе побаиваясь, что Лина может и не клюнуть.
— Я совершенно уверена в том, что негодяи, которые вам позвонили, больше вас беспокоить не будут. Но если вы оба останетесь дома, мне будет спокойнее — я буду точно знать, что с вами и вашим мужем все в порядке. В вашем состоянии волнения ни к чему хорошему не приведут. Дела у вашего мужа сейчас идут неплохо, поэтому несколько дней отдыха ему не повредят. А я к тому времени разберусь, кто вас решил шантажировать.
Лапшу-то я вешала, а про себя размышляла. Не только не повредят Кечаяну пара выходных дней, но, может, они даже жизнь ему спасут. Все вместе это достаточно серьезно, чтобы не обращать внимания на сегодняшний звонок. Скорее всего семью Кечаянов решили обложить со всех сторон, как волков флажками. И пока я не выясню, кто это делает и зачем, опасность для их жизни и спокойствия остается весьма реальной. Я надеялась, что Арсен, безумно любящий свою жену, согласится побыть с ней дома. Только… Если неизвестные настроены действительно всерьез, им ничего не стоит притаиться с гранатометом где-нибудь в кустах. Тогда никакая Женя Охотникова не спасет… Но с другой стороны, она одна и способна не допустить ничего подобного.
Пока я так размышляла, Лина тоже пришла к решению и, кивнув головой, сказала:
— Хорошо, если, по-вашему, есть такая необходимость, то я поговорю с мужем.
Она уже полностью успокоилась и прекрасно выглядела, хотя глаза ее покраснели. Ну ничего, спишем этот маленький недостаток на беременность и приплетем легкое недомогание с переутомлением.
— Женя, у меня к вам есть одно предложение, — Лина взяла меня за руку. — Давайте перейдем на «ты», мы же почти ровесницы. Если, конечно, вы не против.
— Я не против.
При этих словах Лина буквально расцвела:
— Тогда пойдем вниз? — Она еще крепче сжала мою руку.
— Пойдем. Арсен уже, наверное, себе места не находит.
— А Сурен съел все, что на столе стояло. Но ничего страшного, у нас холодильник забит едой, голодными не останемся.
Следующий день начался сравнительно спокойно. Накануне вечером Лина попросила Арсена не оставлять ее одну, сказав, что не очень хорошо себя почувствовала.
Она настолько вжилась в роль, что я даже немножко испугалась, как бы Лина не переиграла. Кечаян несколько раз порывался вызвать «Скорую помощь». Сурен, видя такое дело, поторопился откланяться — сказал, что его дома ждут неотложные дела, и пообещал шефу, что в «Ковчеге» все будет «в шоколаде».